Рядом стояла почти нетронутая бутылка минеральной воды. В другое время он бы заказал виски – для настроения, как он сам говорил. Но здесь, в воздухе, что-то изменилось. Виски не хотелось. Ничего не хотелось, кроме как понять, что же заставило его подняться на этот самолёт и полететь в неизвестность.
Мысли вернулись к недавнему разговору на благотворительном вечере. Эдвард даже не помнил имени того человека, с кем говорил. Только его лицо – загорелое, расслабленное, с лёгкой улыбкой. Этот человек когда-то был одним из них: амбициозным, успешным, отчаянно гнавшимся за идеальным образом жизни. Но теперь он был другим.
– Ты удивляешься, почему я уехал? – сказал тот, потягивая коктейль. – Потому что понял, что всё это – мишура. Деньги, власть, успех. Они не спасают тебя от пустоты, они только прикрывают её. Ты тоже чувствуешь это, Эдвард. Попробуй уехать туда, где люди живут без часов, без графиков, без гонки.
Эдвард тогда усмехнулся, но слова застряли в голове. Через несколько недель он не выдержал и купил билет.
– Мистер Моррис, мы подлетаем к главному острову архипелага, – раздался голос пилота.
Эдвард поднял глаза. Сквозь иллюминатор он увидел зелёное сердце Вити-Леву – главного острова Фиджи. Под крылом самолёта блестела вода, а крошечные островки, как разбросанные драгоценные камни, окружали основной массив. Деревья казались такими густыми, что их зелень переливалась оттенками от нефритового до почти чёрного.
Приземление прошло почти бесшумно. Аэропорт был совершенно не таким, к каким привык Эдвард. Никаких толп, огней или рекламы. Только тёплый ветер, тропические пальмы и простое провинциальное здание аэропорта.
– Добро пожаловать на Фиджи, сэр, – сказала женщина в лёгком платье, протягивая ему гирлянду из цветов Франжипани. Её улыбка была тёплой и настоящей, настолько искренней, что Эдвард почувствовал себя неловко.
Скоро он оказался на небольшой лодке. Мотор гудел ритмично, и волны поднимали её на плавные гребни, словно приветствуя нового гостя. Капитан, немногословный мужчина лет пятидесяти, держал курс к его пункту назначения – маленькому острову с крошечной деревней, почти затерянной в океане.
Эдвард смотрел на горизонт, где вода сливалась с небом в мягкой дымке. Линия горизонта казалась ему символом: конец старого мира, начало нового. Воздух был пропитан солью и чем-то сладким, напоминающим аромат кокосов. Это был мир без стекла, стали и бетона.