– Возможно, господин комиссар, – Зейнеп поддержала меня. – Разве мы сами не читаем книги для того, чтобы забыть ежедневные горести и проблемы? Возможно, и у Акифа Сойкырана только так получалось справляться с грузом прошлого.
Мюнир, пусть с иронией, но очень жестко поставил точку в нашем разговоре:
– Да уж, шикарную услугу этому мерзавцу оказал Слепой Кот. Помог наконец-то расправиться со страшным грузом прошлого.
11
Эта жара не предвещает ничего хорошего
Единственной нашей надеждой был вечер: казалось, стоит солнцу покатиться к горизонту – с моря повеет ветерком, жара уйдет, и жуткая духота развеется. Но нет – температура не снизилась даже на полградуса, а влажность, наоборот, увеличилась.
Мы расположились в кафе у дворца Долмабахче [21]. Безоблачное небо постепенно темнело, на Босфоре царил штиль, и, если бы не паромы, проходившие мимо, на поверхности воды не было бы и призрака волны. Свободных столиков в кафе не было – такое чувство, будто все стамбульцы устремились поближе к воде в надежде урвать хоть кусочек прохлады, и нам еще повезло, что мы сумели занять местечко. Зейнеп отлучилась в уборную, а мы с Али молча сидели за столом. Он пока не перешел к отчету о своих сегодняшних встречах – сидел и задумчиво созерцал воду, окрашенную красным цветом заката.
– Будто лава… – в его голосе звучали странные нотки. – Аж жаром дышит… Того гляди, растечется, затопит все вокруг. Расплавит набережные, подожжет весь Стамбул…
Мои губы расползлись в ироничной улыбке, но Али продолжал философствовать:
– Вы смеетесь, но эта жара не предвещает ничего хорошего, господин комиссар. Такая погода всех нас в гроб загонит.
Воротничок его рубашки был расстегнут, волосы взъерошены, грудь приподнималась так, будто ему тяжело было дышать. Даже наш храбрый борец с мафией, человек, который никогда и ничего не боялся, сдался перед лицом такой погоды.
– Не накручивай, Али, все будет хорошо, через несколько дней жара схлынет. Поверь своему начальнику, не сегодня, так завтра подует ветерок и станет легче дышать. А мы потом будем говорить друг другу: «Эх, помнишь, до чего же жуткая жара была тем летом». – Я показал на пролив. – Вот эта вода, которая тебе кажется похожей на лаву, в пятьдесят четвертом году покрылась льдом. Нет, не сам Босфор замерз, просто пригнало льдины с Черного моря. Мой отец рассказывал, что молодежь, перепрыгивая со льдины на льдину, добиралась до противоположного берега. Вот и ты когда-нибудь будешь рассказывать своим детям об этом жарком июне…