– Скажи мне: и я тоже люблю тебя.
– Как в кино что ли? – Усмехнулся он.
– Примерно. – Сказала она.
– Давай договоримся так: я приеду –и скажу. Хорошо? А то по телефону про любовь и всякие такие вещи говорить, мне кажется, не очень правильно.
Говоря, Влад продолжал неспеша идти и не заметил, что остановился возле того самого балкона, на котором женщина, подозрительно искоса поглядывавшая на него, всё ещё развешивала на верёвках постиранное бельё. Последние слова поэтому он произнес чуть ли не шёпотом, машинально прикрыв рукой трубку.
– Ты от кого там шифруешься? – Засмеялась Власта на другом конце.
Он не знал, что женщина на балконе давно уже наблюдает за ним, явно не местным, с такого самого момента, как он появился во дворе, и теперь с подозрительным видом прислушивалась к тому, что он говорил по телефону.
Уши дамочки, как локаторы сейчас были направлены в его сторону. Он вдруг понял, откуда эта подозрительность. Пару дней назад по телевизору сказали, что террористы взорвали на юге страны жилой дом, и теперь все СМИ по телевизору и радио говорили только об этом. «Жена», одним губами объяснил он женщине, показав пальцем на телефон, чтобы та успокоила. Та не слишком уверенно, но всё -таки кивнула, продолжая так же неспешно развешивать бельё.
– Извини, я возле жилого дома, тут люди слушают, – сказал он громко, чтобы женщина на балконе услышала. – Где –то тут магазин, хочу воды себе купить без газа, а то в гостинице нет.
Выражение подозрительности на лице женщины сразу же сменилось благожелательностью, она поняла, чего нужно прохожему и вытянув руку, куда то в сторону, сказала: магазин? Это близко. В арку и налево.
Он кивнул, показав вверх большой палец и слегка поклонился.
– Привет жителям Царьгорода. – Не очень радостно сказала Власта, догадавшись, что он с кем –то без слов общается.
– Да, да. И тебе от них привет, – он мельком окинул взглядом цветущую за низким забором засохшую почти Мальву, красно –розовую мелкую турецкую гвоздику, и похожие на синий Агератум васильки, которые были посажены чьей –то заботливой рукой на участке возле дома, а затем, повернув голову, опять покосился на всё ещё вешающую бельё женщину, которая, прервав на время своё занятие, свесилась наполовину с балкона с намерением посмотреть, пошёл ли приезжий туда, куда ему показали.