«Разумеется…» – Сталин подошел к столу и взял коробку папирос, успев бросить быстрый, но ничего не упускающий взгляд на разведчиков. Урицкий и Артузов сидели рядом, но казалось, что комкор корпусного комиссара попросту не замечает.
– То есть… у нас появились серьезные основания… для доверия этому источнику? – спросил первый секретарь, доставая папиросу. – Или все-таки мы имеем дело… с хорошо продуманной… стратегической… провокацией фашистов?
Могло быть и так, но Ежова-то сдали англичане. Немец только подтвердил, а Кривицкий за правду заплатил жизнью.
«Кривицкого наградить… орденом… Ленина».
– И такую возможность нельзя отбрасывать полностью, – не стал спорить Штейнбрюк, – но пока большая часть переданной нам информации получила прямое или косвенное подтверждение. К сожалению, то, что произошло в Париже тринадцатого февраля, мы не смогли предотвратить, – кинув быстрый взгляд на Урицкого, продолжил: – Подчиненные товарища Ягоды тоже оказались не на высоте.
«А это… и твои товарищи… товарищ Штейнбрюк… Твои коллеги…»
– То есть вы… товарищ корпусной комиссар… считаете, что вина за произошедшее лежит… на сотрудниках наркомата внутренних дел?
«Отвечай… если такой смелый… отвечай за свои слова!»
– Никак нет, – Штейнбрюк на «провокацию» не поддался. Он гнул свою линию. – По моему мнению, предотвратить покушение в сложившейся ситуации было невозможно. Сейчас наши сотрудники, подключенные к мероприятиям по выяснению полной картины случившегося, завершают порученную им работу, и, я думаю, через несколько дней мы представим на рассмотрение соответствующий доклад. Но уже сейчас можно сказать, что операция была спланирована грамотно, проведена дерзко и с использованием совершенно новой тактики и техники. Боюсь, там, в Париже, у наших людей просто не было шанса…
– А справка… по… председателю КПК Ежову готова? – Сталин, читавший материалы предварительного расследования, проведенного Слуцким, сменил тему, не употребив слова «товарищ».
«Просрали… – вот и весь секрет».
– Так точно. Вот, – Штейнбрюк протянул Сталину несколько скрепленных между собой листков, до этого момента находившихся в его папке.
Сталин посмотрел на Ворошилова.
– Ты видел?
Ворошилов кивнул. Это ведь его ведомство, так что без визы наркома Обороны справка Разведупра для Политбюро выйти никак не могла.