– Здравствуйте, мэм! Я инспектор Льюис, а это инспектор Холл, – обратился один из копов к старшей медсестре. Оба тут же предъявили свои значки:
– Нам нужно поговорить с неким Джоном Коннором по поводу инцидента в ветклинике «Эмери». Где мы можем его найти?
Женщина без лишних слов указала ладонью правой руки на Джона, который стоял тут же, в двух шагах. Инспектор Льюис уже собрался обратиться к нему, когда Коннор боковым зрением заметил вошедшего в приёмный покой генерала Брустера и поспешил к нему, ища в этом спасения от допроса:
– Генерал Брустер! Сэр! Я – Джон Коннор! Это я вам звонил!
Лицо генерала, мрачное и тревожное, несколько прояснилось при этих словах: видимо он почувствовал облегчение от того, что звонивший ему человек хотя бы оказался реальным и действительно находился в больнице, о которой говорил. Одновременно Брустер намётанным глазом за пару мгновений оглядел парня с ног до головы и непроизвольно, хоть и был весь сосредоточен на скорейшем свидании с дочерью, сделал кое-какие выводы: «Одет небрежно, какой-то дёрганный, похоже, в армии никогда не служил… Странный субъект!.. Где Кейт могла с ним познакомиться?»
Коннор выглядел старше своего возраста. При росте метр восемьдесят он имел телосложение футболиста, скудную мышечную массу, тонкие черты и тёмные серьёзные глаза под шапкой волос средней длины. В джинсах, рубашке с длинными рукавами и старой коричневой замшевой куртке он был просто никому не известным путешественником.
Вслух же генерал произнёс совсем другое:
– Да, хорошо, мистер Коннор… Как там Кейт? Есть новая информация?
– Только что мне сообщили, – Джон бросил на старшую медсестру взгляд, который проследил Брустер, – что операция завершена успешно и Кейт хорошо себя чувствует.
– Отлично! – лицо генерала просияло. – Я хочу её видеть!
Последнюю фразу он произнёс уже, обращаясь к глядевшей на Брустера со смесью страха и почтения медсестре.
– И я тоже, – подхватил Джон. – Если вы не возражаете, я бы пошёл с вами…
Парень внимательно посмотрел на копов, оценивая их реакцию на свои слова.
– Да, конечно, – едва заметное колебание появилось на лице генерала прежде, чем он ответил.
Полицейские, которые внимательно следили за этой сценой и взирали на Брустера, чей китель был украшен множеством наград, а на погонах красовались по три серебряные звезды, с не меньшей робостью и почтением, чем медсестра, всё же попытались возразить, так как не имели особого желания, да и времени ожидать, пока вернётся свидетель.