– Как «так»?
– Я совсем его не вижу!
– Если ты про Йоханнеса, могу тебя заверить: он существует.
– А куда он ходит?
Нелла переводит разговор, чтобы Марин пришлось отвечать основательнее. Однако второй вопрос приводит к еще более странному эффекту, чем первый: лицо Марин превращается в маску.
– По-разному, – отвечает она ровно и скупо. – На биржу, пристань, в контору ВОК на Хогстратен.
– И… чем он там занимается?
– Хотела бы я знать, Петронелла!..
– Ты знаешь. Я уверена, что ты…
– Делает золото из грязи, гульдены – из воды, продает чужой товар по выгодной цене, снаряжает в плавание корабли, думает, что он всеобщий любимчик, – вот и все, что я знаю! Подай мне жаровню, у меня ноги как сосульки!
Это, вероятно, самая длинная цепочка фраз за все время их знакомства.
– Можно разжечь камин. – Нелла подвигает одну из маленьких жаровен, и Марин прижимает ее ногой. – Хочу посмотреть, где он работает. Скоро его навещу.
Марин закрывает счетную книгу с пером посередине и, не сводя глаз с потертой кожаной обложки, произносит:
– Я бы не стала этого делать.
Нелла понимает, что пора заканчивать вопросы, ведь ей на все отвечают «нет», однако остановиться не в силах.
– Почему?
– Ты помешаешь.
– Марин…
– Твоя мать наверняка предупреждала, что так будет! Ты же не за местного нотариуса замуж вышла.
– Но Йоханнес…
– Петронелла! Ему нужно заниматься делами. А тебе надо было выйти замуж.
– А вот тебе – нет! Ты ни за кого не вышла…
Марин поджимает губы, и Нелла ощущает слабую искорку триумфа.
– Да. Но у меня всегда было все, что я хочу.
* * *
На следующее утро Марин выбирает место из Книги Иова про судьбу, уготованную беззаконным, а заканчивает прозрачными водами Евангелия от Луки.
Напротив, горе вам, богатые! ибо вы уже получили свое утешение.
Горе вам, пресыщенные ныне! ибо взалчете.
Горе вам, смеющиеся ныне! ибо восплачете и возрыдаете.
Она читает торопливо и немузыкально, словно смущается собственного голоса, эхом отдающегося над бесконечными черно-белыми плитами; ее руки хватаются за подставку для книги, как за спасательный плот. Под монотонное чтение золовки Нелла поднимает глаза вверх, размышляя, почему Марин до сих пор здесь и не замужем, без золотого обруча вокруг пальца. Или ни у одного мужчины недостало мужества выносить ее нападки? Злобная мысль приносит радость.