– Включи мозги. Ты никогда не будешь зарабатывать как я. У нас дого…
– В жопу твой договор! – кричит она. – Да один звонок, и тебя арестуют.
Никогда, никогда она не говорила ничего подобного. Глаза застилает свет, в ушах раздаётся жужжание, как от работающего инкубатора, а рука сама летит к её лицу.
– Не смей! – Увернувшись от оплеухи, Ева выставляет руку с ножом. Тычет в меня лезвием!
Как ей вообще такое пришло в голову?
Я просто пытаюсь вырвать нож, обезопасить себя, защититься. Еве нужно разжать пальцы и отступить. Разжать и отступить.
Зачем она сопротивляется?
Гул в ушах утихает. Я снова слышу бульканье воды. Макароны, наверное, разварились. Салат на разделочной доске почти готов, нужно ещё перец порезать.
Но нож весь в крови.
Смотрю на лезвие в своей руке. Алые капли стекают по стали, помыть – и будто ничего не случилось.
От остального избавиться сложнее.
Ева лежит на полу, между столом и плитой. Голова закинута назад, глаза открыты. На лице та же гримаса злости, которая меня всегда раздражала.
Я не врач, как многие думают, но сразу понимаю – она мертва. Сколько ран у неё на груди, три или четыре? Кровь подбирается к тапочкам, залезаю на стул, поджимаю ноги. Ева смотрит в потолок. Вода кипит.
Ева мертва. Напала на меня и столкнулась с последствиями. Вот и всё.
Что бывает в таких случаях? Полиция, скорая – нужна ли скорая? Они обведут труп мелом, прямо здесь, на полу моей кухни. И арестуют меня. Да, меня. А если найдут оборудование в сарае…
В моей жизни случалась одна такая ночь. Тогда я сидел в университете, принимая самое важное решение в жизни. Мысли долго успокаивались, но в итоге всё стало кристально ясным.
Тогда мне нужны были деньги. Сейчас я борюсь за свободу.
Это намного проще.
Бросаю нож в раковину и наконец выключаю огонь под макаронами. Беру Еву под мышки, тащу к двери. Надо будет полы помыть. Жена бы, наверное, лучше справилась.
На улице я могу выдохнуть. Соседи спят, ни шума машин, ни голосов. По траве тело тащить тяжелее; спотыкаюсь, чуть не падаю. Ева безучастно смотрит в небо.
Тяну её к сараю, заталкиваю в люк инкубатора. Жена едва помещается в чашу, она всё же не рассчитана на такие большие экземпляры. Клонирование животных уже считалось смелым поступком, а человек… Но, если я хочу спастись, надо сделать следующий шаг.