Не оставь меня, Боже мой! - страница 8

Шрифт
Интервал
Иногда, вероятно, и всуе,
Но зато не пугаемся порчи
И пропасть за пустяк не рискуем.
Надоедливый глупый ребёнок
Так терзает подол материнский:
То захнычет, заплачет спросонок,
То канючит и просит ириски.
То визжит истерично, до звона,
То стращает насупленной позой…
И нашлёпала мама – любовно,
Да и выпорет ежели – с пользой.
А вокруг изуверские лица
Иступлённых борцов за идею…
На таких ли могу положиться?
На таких ли в беде понадеюсь?

«В лучших небо славится…»

(22.08.2015)

В лучших небо славится,
Хоть души, хоть режь их…
Я – из тех, кто кается;
Я – из самых грешных.
И лишён лазурного
Звонкого привета,
В коем радость узнана
И любовь воспета.
Каждою провинностью
Чужд Тебе, похоже,
Но и худших – милостью
Не оставь нас, Боже!

«Для своего Творца неповторимы…»

(13.01.2016)

Для своего Творца неповторимы,
А прочие, увы, не знают нас,
Сливаемся с толпою перед ними,
Как с арестантской робою матрас.
Лишь Сотворивший нас, как сокровенный,
Ни с чем не схожий и любимый плод,
Отыщет нас в любом краю Вселенной
И слёзы c тихой жалостью утрёт.

«Времечко плюсуется, прессуется…»

(08.11.2015)

Времечко плюсуется, прессуется,
Становясь и оставаясь мной,
Взяты взглядом небо, сосны, улица,
И дышу бескрайностью степной.
И ничто во мне не обрывается,
И не прекращается ничто:
Даже к урне прислонённый пьяница
И старушка в клетчатом пальто.
Как водоворот, в себя вбирающий
Ветки, мусор, палую листву,
Так и я на солнечном ристалище
Всем, что есть, питаюсь и расту.
А чего не знаю – так незнанием,
А про что мечтаю – грёзой, сном
Ширится, растёт моё сознание,
Чтобы стать над Вечностью мостом.
Не чужой я – ни жаре, ни холоду,
За рассветом хаживал в поход…
Ну а Бога призываю смолоду,
Только Им живое и живёт!

«К сияющим притронемся святыням…»

(17.07.2018)

К сияющим притронемся святыням,
Нет, не руками, ни глазами, нет,
Но сердцем, сердцем… И возлюбим свет!
И к непотребству прошлому остынем!
Не опалён библейскою жарой,
Так смугло задержавшейся на коже,
Ни город, деревянный, пожилой,
Ни березняк в осенней мелкой дрожи.
Родимый край! Пчелу, шмеля, осу,
Угаснувших в цветочном лазарете
В кривых объятьях паучихи-смерти,
На стеблях васильков превознесу.
И к мошкам нежным не растрачен пыл,
На комара опять же не в обиде,
Поведаю дубравам – где я был
И что, подслеповатый, там увидел.
Приятелей, заждавшихся уже
Всего, что обещал им грустный мистик,
Следующая страница