Скакали дальше. Перед Муратом теперь только один всадник. Белолобый догнал его. Некоторое время лошади шли, как говорится, ноздря в ноздрю. Вот белолобый начал перегонять лошадь противника. Князь, заметив это, пал духом. Не понравилась перемена и гостям-богачам, но бедняки радовались:
Уже близок конец пути, но алып соперника не отставал от белолобого. Тогда Мурат крикнул коню:
– Мой белолобый, я тебя наставлял так, как завещал отец. Что же с тобой случилось? Почему не можешь оторваться от этого алыпа?
Конь, будто поняв седока, прибавил ходу, обогнал алыпа и поскакал дальше, обдавая пылью тех, кого оставил за собой. Мурат пришел первым! Дочь князя захлопала в ладоши, сердце ее успокоилось.
Однако князь не хотел отдавать дочь какому-то батраку[5] и вознамерился отказаться от своих слов. Люди стали открыто смеяться над князем, который шел на попятную. Тогда князь, стараясь выиграть время и быть в глазах людей честным человеком, объявил:
– Даст мне Мурат сто рублей, выдам за него дочь.
Князь был уверен, что батрак никогда не найдет таких денег. А раз не найдет – не станет зятем!
Когда Мурату передали слова князя, он ответил:
– Я не покупаю княжескую дочь за деньги! Мой конь пришел первым! По всем обычаям княжна моя! Если князь не знает обычаев, тогда другое дело. Понимаю: хотя мой конь и выиграл скачки, богачом я не стал. Как я могу догнать богатых? Столько денег у меня не было и нет, даже в глаза столько не видел. Мне нечего дать князю. Пусть дочка остается у отца. Пусть она принесет ему счастье!
Слуги слово в слово передали ответ Мурата. Князь рассвирепел, но не хотел казаться человеком, отступившим от своего слова. Подумал-подумал и еще раз послал своих людей к Мурату:
– Передайте ему, пусть даст пятьдесят рублей и забирает мою дочь, – сказал князь своим посланцам.
Мурату передали слова князя.
– Не стану выдавать себя не за того, кто я есть на самом деле. Нет у меня пятидесяти рублей. Не буду спорить с отцом из-за его дочери. Пусть выдает ее за другого! – ответил Мурат.
Князю принесли ответ. Теперь не знает он, что делать. Не хочется ему отдавать дочь за батрака, но в то же время как быть со словом, которое он дал при всем народе? Стыдно ведь быть лгуном!