Я нахмурилась. Все-таки странное место. Директор выращивает яблоки, а кухарка – готовит голыми руками, и обе совершенно не стесняются делать это. Конечно, это приносило пользу. Но это было так неправильно, так противоестественно.
– Привет, – звонкий голосок прозвучал над самым ухом и отдался эхом в черепе. – Как тебя зовут?
Я прочистила ухо пальцем, тряхнула головой – там все еще перекатывался вопрос – и обернулась. Позади стояли две одинаковые, смуглые девчушки с черными волосами и очень темными, почти черными глазами. Они синхронно засмеялись, и этот звук вновь стал биться между ушами. Голова закружилась, я выронила вилку и схватилась за край стола.
– Эй, кончайте! – прикрикнул Персик. Пацан бросил булку на стол и зажал уши.
Девочки пожали плечами, но смолкли, обошли стол с двух сторон и уселись напротив меня и Курта. Брат тоже растерянно мотал голову. Как только взгляд его обрел осознанность, он вернулся к тарелке.
– Как тебя зовут? – повторила вопрос одна из них. – Я Кали, а это Тали.
Обе девочки одинаково наклонили головы в ожидании ответа. Когда я назвала свое имя, они повернулись к Курту, но он так и не оторвался от еды.
– А это, – Тали ткнула в него темным пальчиком, – твой принц?
Я прыснула, Курт закашлялся.
– Нет-нет-нет. Нет. И снова нет. А потом еще раз нет. Это всего лишь мой брат.
– Всего лишь, – передразнил Курт.
– А где твой принц? – Кали и Тали уперли локти в стол и положили подбородки на ладони.
– Эм, у меня нет принца.
– Почему? Ведь ты уже взрослая? А у всех взрослых должны быть принцы, – возмутилась одна из близняшек. Вторая вытащила потрепанную книжицу и ткнула в нее пальцем.
Я засмеялась. Все ясно – начитались сказок.
– А где ж тогда моя принцесса? – Курт наконец отложил ложку.
– Ты принц?
– Нет.
– Тогда тебе не положена принцесса.
– Не понял. Если всем не принцессам, – брат ткнул меня локтем, – полагается по принцу, то кто останется остальным – не принцам.
Я опять засмеялась. Брат был прав. Рассуждения близняшек оказались совершенно нелогичными. Они, кажется, тоже поняли свой промах – хмурились и переглядывались. И им явно не нравилось, что Курт рушит их представление о мире. Я подумала, что сейчас они обиженно подожмут губы и уйдут. Но Кали и Тали остались.
– Ударь себя! – их голоса вновь зазвучали одновременно, но теперь это были взрослые почти грубые голоса.