– Что? Зачем? – засмеялся Курт. – Не буду…
Хлоп!
Ладонь брата с размаху ударила его по щеке. Голова дернулась, и Курт теперь смотрел не прямо, а вбок – на меня. Глаза его расширились от ужаса.
– Еще, – скомандовали девчонки.
В ход пошла левая рука. Голова Курта развернулась в другую сторону. Приказы Кали и Тали отзывались звоном даже в моей голове, перед глазами словно встал туман. Стало страшно. У этих детей тоже были способности. Но, в отличие от Криспины, они могли навредить.
– А теперь…
Девочки задумались, какую еще пакость устроить Курту, он воспользовался секундной задержкой.
– Вы, а ну, цыц! – рявкнул он, схватив для убедительности вилку и тыча ей в сторону близняшек. – Идите отсюда!
Голос и жест были такими пугающими, что даже я сжалась от страха. Сестры смолкли, выскользнули из-за стола и, взявшись за руки, побежали к двери. Звон у меня в голове почти смолк, но вернулся, когда Курт со стуком бросил вилку в тарелку.
Очень странное место. Я не была уверена, что хочу здесь оставаться. Все-таки Мраки не должны использовать свои способности.
В следующую неделю про нас, кажется, все забыли. Ночевали мы в той же комнате, где проснулись в первый день. Правда, Курт заартачился и не захотел вновь спать на тесной кушетке. Договорились спать на ней по очереди. Днем мы бесцельно слонялись по зданиям и школьному двору. Он то наполнялся крикливыми детьми, то затихал, когда детвора уходила на уроки. Ели мы в общей столовой вместе с гостями пансиона. Это была странная публика. Можно было встретить Мрака в поношенной одежде и с грязными волосами – он ел быстро, словно голодал несколько дней, – а за соседним столом мог сидеть респектабельный мужчина в сюртуке с иголочки и с печатным листком с новостями, что вешали на досках объявлений в столице и крупных городов Ниневии.
Они приезжали и приходили обычно поздно вечером. Кареты или пешие Мраки быстро скрывались вдали подъездной дорожки. Она была действительно длинной, а территория пансиона – огромной. Настолько, что гуляя мы с Куртом не могли дойти до выездных ворот. Прямо на территории, вскоре за школьными лужайками начинался лес – с ручьями, полянами и старыми упавшими деревьями. Было непонятно, насколько далеко тянется этот лес и что за ним.
Иногда мы заставали за завтраком преподавателей школы во главе с Криспиной. Время от времени к ним присоединялся Рингольд. Он всегда сидел рядом с мадам Оверон и что-то тихо обсуждал с ней. Женщина склонялась к нему, слегка поворачивала голову и смотрела на него не прямо, а из уголков своих красивых глаз. И хотя Криспина была лет на десять старше пришельца из другого мира, я часто ловила себя на мысли, что они были бы очень красивой парой.