Он бросил презрительный взгляд на ближайшего к нему мужчине. Раньше он стоял ко мне лицом, но теперь он повернулся, и я смогла рассмотреть его лицо.
И это стало еще одним шоком для меня – почти таким же сильным, как портрет принца в книге. Рядом с Рингольдом стоял Николас Клюни. Глава Сената Ниневии. Да, он не член Директории, но все же обладает огромной властью. Сенат разрабатывает законы, которые потом принимает Директория, следит за властью на местах. И он сейчас был на собрании тайного ордена Мраков. Ордена, который теперь планирует свергнуть власть в стране. А раз он был одним из них, – я обвела взглядом всех присутствующих и вспомнила все, что узнала об Ордене, – сам был Мраком! И этот человек придумывал законы против Мраков! Я задохнулась от возмущения.
– Если вы поднимете Мраков на восстание, многие из них погибнут, а положение оставшихся станет еще хуже. А у Директории большая армия, но, думаю, вы сами понимаете, что обычные люди за вами не пойдут.
– А ты оптимист, – Рингольд скрестил руки на груди и осмотрел Клюни с головы до ног. – Сразу на поражение настроен? Или просто боишься потерять свое теплое местечко? Неплохо устроились, пока другие в нищете живут только потому, что у них метки на руках.
Я впервые согласилась с Рингольдом. Один из самых важных людей в стране – Мрак, но даже не думает сделать что-то для них. Николас Клюни никак не отреагировал на выпад.
– И что же вы планируете делать, Ваше высочество? – раздался вопрос у меня из-за спины, я не успела рассмотреть, кто это был. Но голос был приятным и ровным, как у Сержа.
– Ваши коллеги, – Рингольд сощурился, кивнув на главу Сената, – предлагают использовать дипломатию. Считают, нужно дать Директории шанс решить вопрос мирно.
По комнате прошел шепот. Ближайшие к Криспине мужчины и Рингольд на заявление не отреагировали – кажется, уже знали о нем. А вот остальные, похоже, слышали впервые.
– Думаете, стоит отправить им… эм… письмо? – подал голос Веймар.
– Я ни черта не думаю. Думаю, гнать их поганой метлой надо, – опередил Николаса Рингольд. – Ага, отдадут они власть, да хрена лысого. Нагнуть их надо, но раз вы такие добренькие, ладно, давайте сначала поболтаем.
Мужчины нахмурились, я тоже, половина слов, что сказал названный принц, была странной и непонятной. Но по раздраженному тону Рингольда, можно было уловить общий смысл.