В 1929 году наиболее зажиточных крестьян по решению правительства стали раскулачивать. Попали в эту «мясорубку» и Ракитины. У них забрали землю, конфисковали сельхозинвентарь, скот. Отец подлежал высылке. Но вместо отца, ввиду его старости, были высланы Сергей и Матвей. Сергей поехал за Урал, а Матвей – в Белоруссию. Работал на деревообрабатывающем комбинате в Бобруйске. Никакой работы Матвей не боялся, с деревом работать он умел, все выполнял быстро и добросовестно. Десятники его хвалили. В еде Матвей никогда не был привередлив, поэтому не голодал. Да и спать на деревянных нарах быстро привык. Днем все было нормально, а вот ночью… Тоска разъедала душу, хоть волком вой…Матвей общался с земляком из слободы Дячкино. Охраны и большой строгости в содержании раскулаченных не было, поэтому они и приняли решение сбежать. Матвей понимал, чем рискует. При поимке могли прибавить срок лет 20, а могли и вообще убить…Но желание вернуться на волю было сильнее страха. Спустя год, они вдвоем и сбежали. Без документов было очень опасно передвигаться. Шли ночами, избегали людных мест. Не голодали. В деревнях находились сердобольные люди – давали кое- какую еду – картошку, сало, соления и хлеб. В родные места дошли благополучно, и Матвей вернулся домой. Ох и натерпелся же он сначала!…
Пробравшись ночью в родной хутор, Матвей постучал в дом отца. Отец впустил в дом, мать встретила слезами. А Матвей не представлял себе, как жить дальше? Документа (справка с места жительства из совета) не было, она осталась в месте ссылки, на глаза односельчанам показываться нельзя – справки об освобождении тоже не было. Днем он сидел в доме, ремонтировал обувь, вязал сети для ловли рыбы, помогал матери с приготовлением еды, а ночью выходил во двор, немного управлялся по хозяйству. Особо мелькать там тоже было нельзя, соседи могли заподозрить что-то неладное. Михаил места себе не находил, весь извелся. Спустя какое-то время старшие братья Яков и Захар через знакомых за определенную плату (деньги, зерно, мясо) выправили надежные документы – справку о досрочном освобождении Матвея из места ссылки и справку с места жительства из совета. Риск был большой и первое время Матвей вздрагивал от каждого скрипа калитки, примечал внимательный взгляд односельчанина, прислушивался к разговорам за спиной…При этом пытался унять дрожь пальцев на руках. Если бы подделка раскрылась, то пострадали бы многие и особенно братья, у которых уже были дети. Через время на Смеловку вернулся со справкой о досрочном освобождении кто-то из ранее высланных, и Матвей немного успокоился. Внешне он стал прежним, но внутреннее напряжение не покидало его еще несколько лет…