Лешка кричит ему вслед:
– У, пьянчужка.
– Он добрый, – встаю я на защиту человека из своего детства. – Просто слабохарактерный. А ты что, сильно пьяных не любишь?
– Еще любить их… За что? – совсем не по‑детски вздыхает Лешка.
Мама к нашему приходу сотворила Лешке рубашку из моей старой. Осталось только пуговицы пришить.
– Давай, я пришью, – мне тоже хочется сделать что‑нибудь хорошее для своего подопечного.
За этим занятием и застает меня Наташа.
– Так, голубчики, – говорит она, кровожадно посматривая на нас, – значит, вам хорошо, а на меня наплевать, да?
– Ой! – это я вгоняю иголку в палец.
Лешка растерянно смотрит то на меня, то на Наташу.
– Не бойся, Леша, я его не съем, – со вздохом говорит покинутая подруга, снимая пальто.
– Она меня не съест, – поспешно подтверждаю я.
Лешка опускает глаза и с независимым видом уходит на кухню.
Иголка почему‑то норовит пролезть мимо дырок в пуговицах. Ну, вредина. Просто смешно.
– Тебе помочь? – милостиво предлагает Наташа.
– Я сам!.. Ты не сердись, что не заходил. Тут такие дела с Лешкой…
– Ладно уж.
Хорошо смотреть в ее понимающие глаза. Обнять ее хочется.
На кухне грохнула табуретка, мы вздрогнули от неожиданности.
– Что‑то Лешка развоевался.
– Иди, иди.
Лешка сидит на краешке табуретки, нахохлившись.
– Эй, ты чего? – спрашиваю я. – Пойдем к нам.
– Не пойду.
– Вот те раз. Почему?
– Да ну… – брезгливо морщится Лешка. – У вас там любовь.
Меня разбирает такой смех, что без сил падаю на пол.
Прибегает Наташа. Мама подходит, мой лоб трогает. Я все равно не могу успокоиться.
– Не волнуйтесь, Анна Ивановна, – невозмутимо говорит Наташа. – Это с ним бывает.
Сердитый Лешка выскакивает в коридор. Настигаю его в дверях с пальто и шапкой в руках.
– Ты куда?
Лешка смотрит в пол. Поднимаю его голову, смотрю в обиженные глаза. Он отворачивается.
– Пойду я. Вдруг тетка пришла, волнуется.
– Ну, иди… – растерянно отвечаю я. Спохватываюсь. – А обед? Мама старается только ради тебя.
– Потом! – кричит Лешка на ходу.
– Через час чтобы был! Возвращаюсь к своим.
– Ушел? – тихо спрашивает Наташа.
Мама смотрит встревожено. А что я мог сделать? Силой не отпускать? Разве поймешь этого, в общем‑то незнакомого мальчишку.
– Я сказал ему к обеду вернуться, – оправдываюсь я. – Боится, что тетка его потеряет.
Мы все делаем вид, что это объяснение нас успокаивает.