Полагаем, что именно в таком существенном уточнении и углубленном понимания механизмов, обеспечивающих с одной стороны целостность, а с другой – пластичность выделяемых фрагментов психического, нуждаются все существующие системы и классификации структурных компонентов психики (например системные подходы в психологии Б. Г. Ананьева, 1980; В. А. Ганзена, 1984; Б. Ф. Ломова, 1984; В. С. Мерлина, 1986; Н. Смита, 2007; Л. И. Шрагиной, 2018 и др.). В противном случае это некая «ига в бисер» или в «научную психологию». Именно такое многознание, по Гераклиту, «… уму не научает»: направлению профессиональной психотерапии и иных помогающих и развивающих психотехнологий, ищущему подлинные механизмы пластичности, в этих россыпях психологической «фактуры» просто не на что опереться.
С учетом всего сказанного, можно утверждать, что сущностное различие в структурных характеристиках инстанций «души» и «психики» обусловлено диаметрально противоположным отношением этих «частей» психического к категории времени и, в частности, к стандартным параметрам импульсной активности механизма сознания-времени. Развертываемые в этих стандартных параметрах характеристики психического (свойства, процессы, состояния и пр.) в содержательном плане идентичны понятию «сознание», и одна только эта аналогия говорит о многом. Что же касается собственно методологии исследования сферы психического, то абсолютно понятно, что такая методология практически полностью ориентирована на исследование лишь той части этой многосложной сферы, которая соотносится с хорошо знакомой нам реальностью, а точнее – «единственно возможным» актуальным планом такой реальности. Какого-либо намека на вероятность подлинно научного исследования потенциальной, не соотносимой с импульсными характеристиками стандартного времени инстанции психического, как и сферы психического в целом, именно в этой эпистемологической конструкции не просматривается. Как не просматривается и возможность возврата вытесненного из корпуса научных знаний многозначного понятия «души». Отсюда, собственно, и выводится необходимость кардинально обновленной эпистемологической платформы, разработки адекватной для рассматриваемой сферы методологии исследования и обоснования такого принципа организации структуры психического, который удовлетворительно объясняет парадоксы этой сложнейшей сферы, и который в этом случае может быть понятым и принятым как функциональный концепт общей теории психотерапии.