Утро ещё не отпускает влажную прохладу ускользнувшей ночи. Оно говорит ей: «не торопись уходить, не уступай место жаркому дню!» Но рассвет неустанно напоминает этой прохладе, что её время подошло к концу, и прохлада доверяет рассвету. Улицы, погружённые в утреннее молчание, застыли в неподвижности. Ни единый листок не смеет срываться с дерева под влиянием ветерка, ни одна птица не тревожит своим щебетанием мгновения тишины. Только серебристый автомобиль разрывает солнечную тишь, двигаясь по совершенно безлюдной дороге. Хелен направляется к небольшому старинному домику в конце улицы. За массивами больших коттеджей этот дом совсем не видно. Со стороны можно подумать, что за крайним белым коттеджем улица обрывается, и начинаются заросли сорняка и старых деревьев. Но за всей этой зеленью и скрывается маленький домик, о существовании которого многие соседи стали забывать. По прибытию Хелен выгрузила из багажника большие пакеты с продуктами и по одному перенесла их от машины к поросшему травой порогу. В небольшом окошке, слева от двери, уже теплится огонёк, смешавшийся с лучами солнца. Миссис Ардерн, по обыкновению своему, уже бодрствовала. Перед приездом сиделки она всегда включала торшер в гостиной и с причитаниями о болях в коленях садилась в кресло. Хелен занесла продукты в дом и, оставив их на кухне, заглянула в гостиную. Белые пылинки, словно светлячки, неторопливо и хаотично порхают, виднеются они лишь тогда, когда попадают под золотистые ленты лучей, бьющих стрелой в приоткрытое окно. Майя подняла взгляд на вошедшую, взглядом же и обозначила приветствие, но не проронила ни слова.
– Доброе утро, миссис Ардерн! Как Вы себя чувствуете? – заботливо поинтересовалась Хелен, подойдя к комоду, на котором минувшим вечером оставила аптечку. Лишь тогда Майя заговорила:
– Как может чувствовать себя старый человек? – риторический вопрос прозвучал с болезненной хрипотцой. Хелен поняла – старушка простудилась. А ведь она настаивала на том, чтобы закрыть окна на ночь, вернее сказать – пыталась настаивать. Из аптечки девушка достала градусник, мазь для суставов и тонометр. Майя потирала простуженное горло, сопровождая все действия сиделки взглядом. Хелен встала на колено перед старушкой, разложила всё на столике, надела на сухую бледную руку женщины рукав тонометра, сопроводив всё это словами: