– Вы не обидитесь, если я скажу, что на вас лица нет? Что-то случилось, или я лезу не в своё дело? – мягкий голос аптекаря вызвал у Нади неожиданный приступ откровенности, и она выложила историю своей неудавшейся семейной жизни от начала до конца.
Выражение лица аптекаря менялось во время рассказа несколько раз. Когда речь зашла о странном поведении кота, Надя заметила, что её собеседница резко побледнела и крепко ухватилась пальцами за прилавок.
– Лиза… – едва слышно шепнула она и помотала головой, словно отгоняя какую-то мысль.
– Лиза – это ваша дочь? – догадалась Надежда.
– Да. И она сейчас дома одна. С кошкой.
– Ну, не все же кошки сегодня сошли с ума? – улыбнулась Надя. Она даже не подозревала, насколько была сейчас близка к истине.
– Знаете, у меня есть знакомый батюшка… Вернее, раньше был батюшка. Но я ему доверяю, это очень добрый и мудрый человек. Так вот, он помогает людям избавиться от тьмы. Тьма может быть в доме и в душе, и когда её становится слишком много, происходят чудовищные вещи. Болезни, сумасшествие, смерть. Иногда он спасает от самого страшного. У вас оно уже произошло, но вдруг мы не знаем о других последствиях? Вдруг ваш кот, почуяв вкус крови, нападёт ещё на кого-нибудь? Поговорите с батюшкой, думаю, он тот, кто вам сейчас нужен, – и аптекарь протянула Надежде бумажку с номером телефона и именем – Андрей.
– Спасибо большое. Я подумаю. А как вас зовут, мама Лизы? – Надежда улыбнулась и сразу помолодела на добрый десяток лет.
– Меня зовут Вера, – откликнулась она.
– Нам с вами теперь только Любви не хватает, – ещё одна улыбка озарила бледное лицо посетительницы. Но она сразу же потухла, едва Надя повернулась к стеклянной двери.
За ней, беспокойно помахивая хвостом и тараща на остолбеневших женщин светящиеся в сумраке глаза, стоял рыжий кот. На его белоснежной манишке темнело засохшее пятнышко крови. Петрович, а это был он! сфокусировал взгляд на лице бывшей хозяйки и подмигнул ей.
Лиза
Гостья, однажды ночью впущенная Лизой, прижилась в доме. Отъевшись и отмывшись, она превратилась в грациозную тёмно-серую кошечку с серебристым отливом. Когда киса сидела поздними вечерами на подоконнике, то в потоках лунного света казалась почти жемчужной. Лиза величала кошку Луной.
Кошечка вела себя деликатно, не надоедала и на руки особо часто не просилась, но спала непременно с Лизой. Вытянувшись вдоль её тела серебристой стрункой и внимательно наблюдая за девочкой, пока та не засыпала.