– Ну как знаешь. Я предупредил.
Гоблин залез наверх и лег поудобней, вольно расположившись вглуби второго этажа, находившегося на отшибе сельского сарая. Его огромная винтовка стояла на сошках, а сам он накрутил для себя из сена жгуты, также устроившись с полным комфортом. Через пару секунд бахнул выстрел, отчасти приглушенный толстенным обрубком на конце ствола, и раздался радостный вопль:
– Алахакбар один минус! Погнали, пацаны!
– Ты где, блять, тут пацанов увидел? – Пенс оставался хмурым. Да он всегда был немного не в себе, с самого начала их рейда по Скандинавским ебеням. Или, может, после той деревни под Питером, где месяцем раньше похозяйствовали оборзевшие в корягу чухонцы?
Грохот высунул наружу щуп наблюдения и через некоторое время выкрикнул:
– Чисто! Пенс, вызывай тарантас.
Так и не распогодилось, серые тучи предельно низко нависали над небольшим шведским поселением Vittangi. Под ногами мерзко хлюпало, в лицо мерзко брызгало, под куртки старательно поддувало. Казалось, что и лапландская погода была против них. Но ничего, русских такой хуйней было не удивить. Небольшая команда военных действовала неторопясь и слаженно. Было заметно, что алгоритм зачистки им отлично знаком. Да и не могли носиться как угорелые люди того возраста, в котором в мирное, да и в военное время обычно в армию не берут.
Окружив стоявший на отшибе около реки дом, военные в разномастном камуфляже сначала проверили хозяйственные постройки, затем осторожно подошли к самому дому. Современный шведский дизайн никак не располагал к использованию на практике древнейшего правила – «мой дом – моя крепость!». Огромное, по всему фасаду, окно было выбито, а двери остались целехонькими. Застывший около старой бронемашины колоритный военный, в казачьей папахе и с длинными усами, скомандовал в рацию голосом охрипшего французского шансонье:
– Первая во двор, вторая прикрывает. Чего застыли, сучары?
– Работаем, бля.
– Без сопливых.
– Поговори у меня, Пермяк. Выипу и высушу!
– Ну как?
– Не, не успел арапчонок кончить. Мозгами пораскинул и решил этого не делать.
Гоблин, вооруженный гражданской версией помпового ружья, аккуратно, чтобы не испачкаться, откинул носком ботинка безголовый труп в сторону. Остатки его башки оказались разбросаны по двору в радиусе нескольких метров. Белотелая юная девчуля уже прекратила истерику и сейчас могла только мычать. Она с отчаянным ужасом уставилась на чужаков, стараясь безуспешно прикрыть свои оголенные телеса.