Утром я надела то, что, по сути, являлось моей униформой – черные леггинсы, черную футболку, волосы собрала в небрежный пучок и подкрасила глаза, потому что, черт возьми, почему бы и нет. Тем не менее я подавила желание поправить одежду, чтобы убедиться, что мой живот не обнажен.
Не то чтобы меня волновало, что он думает…
– Я полагаю, это ваше, Сэмюэл, – произнесла я, протягивая коробку. Он на мгновение замер, прежде чем взять ее. Я не могла не заметить, что планировка пространства за его спиной та же, что у моего отца, но зеркальная. И, черт возьми, там было намного чище! Казалось, нет никакой необходимости говорить что-либо еще, поэтому я повернулась, чтобы уйти и тут же услышала, как он прочистил горло и что-то пробормотал.
– Что? – спросила я, оборачиваясь.
– Сэм, – повторил он. – Меня зовут просто Сэм.
– Ну что ж, просто Сэм, – ответила я. – Если бы вы просто указали номер своего дома на почтовом ящике, путаницы, вероятно, не случилось бы.
Это прозвучало довольно стервозно, хотя я этого не хотела. Зачем вообще нужно было критиковать почтовый ящик этого парня? Конечно, мне было тревожно возвращаться в папин дом, и я все время чувствовала себя на взводе. Тем не менее не стоило вымещать это на ни в чем не повинном человеке. Хорошо бы дружить со своими соседями. Я читала историю о семье из Нью-Джерси, которая получала загадочные записки от некоего наблюдателя, пока в конце концов им не пришлось съехать.
Я перевела дыхание и попыталась исправить ситуацию.
– Кстати, спасибо, – заговорила я, чувствуя, что даже это прозвучало сухо и слегка грубовато. Я неопределенно махнула рукой в сторону своей машины, а он уставился на меня, наморщив лоб. – За помощь со столом.
Мужчина прислонился к дверному проему, и я попыталась не обращать внимания на то, что на самом деле он довольно привлекателен. Он продолжал вертеть в руках коробку, и от этого движения мышцы на его предплечьях, покрытых легким пушком темных волос, напрягались. Возможно, из-за моих недавних разговоров о воздержании, я почувствовала, как мои ладони становятся липкими.
– Вы ведь Фиби? – произнес он наконец.
Ладно, похоже, ему нужно придумать новое прозвище. Уличный Шпион. Преследователь-Экстрасенс. Последнее лучше произнести это вслух, чтобы получить аллитерационный эффект.