Это… Это просто немыслимо! Предложение противоречило всем принципам, в которых мы с отцом жили и придерживались: идти против чувств и на поводу жестоких условностей.
В бессмысленных попытках я ловила взгляд родителя, но тот словно избегал меня, впав внезапно в лихорадку: на его круглом лбу проступили капельки пота, а глаза забегали по комнате, словно он искал место, где можно поскорее скрыться.
– Напротив, дочка, – промолвил наконец он, – я согласился.
Люцифер
С видом истинного защитника сирых и убогих я стал постоянно наведываться к жемчужине своей коллекции – красавице Империи. С последней нашей встречи она стала вести жизнь, полную удовольствий и развлечений. Благодаря моему покровительству у нового дома красавицы, подаренного мною больше из великодушия, стали выстраиваться очереди из мужей самого высокого происхождения, готовых щедро осыпать её драгоценными камнями и золотом. Она была поистине роскошной женщиной, обладающей недюжим даром: при должной обстановке и наличии вкуснейшего вина Империя помыкала мужчинами, словно ни на что не годными овечьими стадами. А взбалмошный характер и весёлый нрав быстро дали осознание, сколь высокую цену пришлось бы заплатить любому, возжелавшему её.
В один из вечеров я так увлёкся, проводя время с этой куртизанкой, что не заметил наступления ночи. Покинув уютное пристанище, неспешным шагом я пошёл домой более длинным путём, чтобы насладиться красотами тёплой ночи. Ни единого ама не жалел я, что затянувшееся пребывание на Земле привело меня в сей прекрасный город, навевающий приятное чувство вседозволенности. Рим – он словно провидение для всякого, даже искушённого путника – сражает наповал и утягивает на самое дно развращённого болота.
Я не заметил, как ноги сами привели меня на самую неоднозначную улицу… Виа Ректа – оплот грехопадения и святости. Место, где у плотно закрытых дверей спали попрошайки, а с другой стороны, спотыкаясь о ступеньки, лениво бродили немногочисленные прохожие – захмелевшие и весёлые.
Неожиданно внимание моё привлекла женская фигура, суетливо спускающаяся по лестнице в сторону церкви Санта-Мария-делла-Паче. Девушка будто не замечала горестно-весёлой обстановки, идя строго вперёд, уперев взор на дорогу. Широкая юбка изысканного голубого платья, ниспадающего волнами до пола, вздымалась в такт семенящему шагу, а короткие рукава в виде буфов переливались в лунном свете дорогим атласом. Даже на достаточно далёком расстоянии я сумел уловить себя на мысли: где-то я уже имел возможность лицезреть сию знатную синьорину.