– …не стоит и труда.
Ублюдки! Чертовы ублюдки!
– Я буду собираться о-о-очень долго, – заверила я мстительно.
– Давай, не стесняйся.
И, как ни в чем не бывало, двинул в мою большую комнату, предназначенную для всяческого рода торжеств. Обстановка у меня простенькая, но роскошный дубовый стол имеется и кресла к нему с высокими резными спинками. Это великолепие где-то приобрел Данька за сущую безделицу. Правда и вид у мебели был тогда такой, что я откровенно сказала: «Она не стоит тех денег, что ты заплатил». Данилка смертельно обиделся и решил доказать несостоятельность моих утверждений. Месяц моя квартира была похожа на мебельный салон: воняло лаком, краской и еще какой-то гадостью. Мой бойфренд на время этих подвигов переселился ко мне, и я смогла познать в некотором роде, какова будет с ним семейная жизнь. Даже слегка привыкла. Хорошо хоть у Даньки хватило ума не затягивать это слишком надолго. Иначе я могла бы прикипеть к такому образу жизни и потребовать от него каких-нибудь непопулярных мер.
Вот, собственно, все, чем могла похвастать моя гостиная. Телевизор, конечно, имелся. Да только неделю назад что-то в нем грюкнуло и отвратно завоняло. Я была слишком ленива, чтобы «починять примус» и махнула на аппарат рукой. Вернется Данька – что-нибудь сообразит.
Ванну я принимала по всем правилам, с ароматными солями, наложением воска и педикюром. Может быть, кавалеру надоест длительное ожидание, и он отвалит? Впрочем, думала об этом несерьезно, понимая: раз человек взял за труд проникнуть в чужое жилище – причины имел весомые.
В комнате стояла тишина, и я быстро принялась соображать: «Прихвачу малиновый костюм и рвану к Таньке». Поэтому кралась к себе в спальню с кошачьей грацией, разве только не мяукала. Проплывая мимо настенного зеркала, едва не взвизгнула: парень стоял на пороге зала и наблюдал за мои передвижением, нахмурив брови. Взгляд, что я поймала в зеркале, был недобрым и каким-то задумчивым одновременно. Однако, поняв, что я его вижу, гость улыбнулся простодушной улыбкой, до того очаровательной, что я едва не умилилась. Если бы не память о предыдущем его облике, растаяла бы, как масло на сковородке.
– Не бойся шуметь, я не сплю.
И, чтобы продемонстрировать свою бодрость, принялся топтаться в моем узеньком коридорчике.