– Слушаюсь, государь, – произнес тогда Эмман, но позабыл, что уже снял карнавальную маску. По его лицу Ангелан заметил, что с решением короля капитан не согласен. Только с причиной не угадал.
– Я понимаю тебя. Они маги, и могут сами о себе позаботиться. Но все же они наши гости. Проявим вежливость и учтивость, в будущем это окупится сторицей.
Эмман повторил, что выполнит приказ.
Сам же думал о том, что раз беломорский маг поселится во дворце, здесь же непременно появится Аитис, причина у нее будет вполне оправдывающая себя. Просвещать наперед Ангелана, кто она, Эмман не собирался – жизни государя пока что ничего не угрожает, беспокоить его такими вещами не стоит. Особенно перед церемонией, на которую уходило почти все внимание правителя. Просто теперь Эмману придется смотреть за Аитис в оба. Контролировать, что она делает во дворце, с кем разговаривает, куда ходит и к кому. Хотя большую часть времени она могла просто проводить в покоях беломорского мага…
От этой мысли сами собой сжимались кулаки.
Но, черт ее дери, Аитис вправе находиться там, где хочет. Пока не переступает закон. А в законе нормы морали не оговаривались. Если случится, что Эмман столкнется с воровкой, когда та будет направляться в покои к неженатому беломорскому магу, у него не найдется убедительных причин ее останавливать. Да и когда ранее Аитис прислушивалась к его словам? Она только поднимет его на смех.
Эмман перевернулся на бок, сгрудив простыню. В груди жгло и шипело, как если бы его раскаленное сердце, держа щипцами, опустили в бадью с водой, только та не приносила облегчения, лишь подтверждала, что он не может держать себя в руках. Неуравновешенный капитан Королевской стражи – какой позор. Перед церемонией это еще и опасно. Ему нужен холодный рассудок, холодное сердце.
Но сейчас под покровом ночи в голове то и дело вспыхивали непрошенные, свежие образы: тонкая кисть, тронувшая голое плечо, ниточка колье, утонувшая в складках одежды, беззастенчиво откинутая юбка, обнажившая ноги. Дурман в лукавых глазах. Рука, сжимавшая его колено.
И вот опять Эммана захлестнуло бессильное чувство – он глупо, ожидаемо, будто сам втайне этого желал, попался в расставленные сети. Не надо было искать Аитис, справился бы без нее. А сейчас только разбередил воспоминания.