Присутствующие в кабинете недоумённо переглянулись. Господин Ланг хоть и старался сделать вид, что доволен оказанной ему честью, но густо покрасневшая, как у варёного рака, кожа лица и шеи выдавали всё его внутреннее возмущение.
Тем временем нотариус, стараясь сохранять спокойствие, продолжал:
– Своему персональному охраннику и водителю в одном лице, господину Петеру Миллеру, с совершенно отбитым на ринге мозгом и оставшейся единственной извилиной и той, разделяющей ягодицы на два полушария, завещаю мою любимую, привезённую в своё время из России мухобойку. Этих двух редкостных придурков я не увольнял, так как без них моя жизнь за границей была бы скучна и однообразна.
Присутствующие снова недоумённо переглянулись. Нотариус в очередной раз протёр вспотевшую лысину носовым платком, сделал большой глоток воды прямо из стоявшей рядом с ним бутылки и продолжил:
– Моей любовнице Ирме Крюгер, чья фамилия у меня ассоциируется с любимым фильмом ужасов, я завещаю пивную кружку с изображением оленя, приобретённую мною в Потсдаме. Она сможет хранить в ней свой фаллоимитатор, а позже, когда состарится, вставные челюсти.
– И всё?! – недовольно воскликнула со своего места длинноногая двадцатилетняя крашеная блондинка, облачённая в короткое чёрное платье, облегающее её стройную фигуру. От негодования её руки затряслись, полные, накрашенные ярко-красной помадой губы некрасиво скривились.
– Увы… Всё, – тяжело вздохнул нотариус.
– Мерзавец! Скупердяй! Я потратила на него лучшие годы своей жизни! Испортила волосы этой жуткой краской! Потому что он любил только блондинок! И всё? – в ярости закричала Ирма.
– Ирма, дорогая, не сочиняй! Ты с ним всего-то последний год, – аккуратно поправил Вольфганг.
– Простите, можно я продолжу? Здесь ещё кое-что написано, – нотариус строго посмотрел на присутствующих. – На большее эта крашеная проститутка со сделанными за мои же деньги сиськами и изменявшая мне с персональным помощником, пусть не рассчитывает.
– Право, это какое-то издевательство! – возмутился бывший охранник усопшего, тридцатипятилетний светловолосый мужчина среднего роста, крепкого телосложения с искривлённой носовой перегородкой, как следствие боксёрских поединков на ринге.
– Я обязан зачитать завещание до конца, – продолжал господин Краузе. – Итак. Всё своё имущество, а именно сбережения в "Дойче Банк", принадлежащие мне акции нефтегазовой компании, сеть магазинов "Лёха Старр", недвижимость в Германии, а так же поместье во Франции вместе с виноградниками, винодельней и улиточной фермой я завещаю Баграту Кареновичу Давидяну, талантливому молодому урологу из Санкт-Петербурга, спасшему меня от почечной колики с помощью пива и горячей ванны, сыну моих одноклассников Ларисы Митеевой, у которой я списывал математику, и Карена Давидяна, научившего меня бить кулаком в челюсть. Так же поручаю Баграту Кареновичу Давидяну после вступления в наследство оказывать финансовую поддержку из моих средств и, при необходимости, медицинскую помощь моему единственному ребёнку, рождённому от Нины Дмитриевны Завьяловой. Данное завещание вступает в силу с момента его оглашения. Подписано лично господином Белочистовым. Завещание оглашено 24 мая сего года.