Наконец, только эта надежда не бессмертие и будущую жизнь разрешает величайшее противоречие человеческой жизни – саму смерть. Как телесное существо, человек подлежит закону разрушения и смерти, но, как духовное, он не может не видеть в нем противоречия с высшим своим естеством. Сознание и стремления души не ограничиваются настоящей жизнью. Человек полагает себе цели, далеко идущие за пределы его земного существования. Наконец, у него есть привязанности, которые имеют не временный только характер, а составляют вечную, неразрывную часть его существа. Устремляя в вечность свои умственные взоры, свои нравственные стремления, человек простирает в вечность и свои сердечные привязанности. А если таковы основы его существа, то предметом этой привязанности не может быть что-либо преходящее и уничтожающееся. Перед гробом любимого существа из глубины человеческого сердца вырывается роковой вопрос: зачем дано ему любить, таким образом, если предмет этой любви ничто иное, как мимолетная тень? Или зачем отнимается у него предмет любви, когда эта любовь есть самое высокое и святое, что есть в человеческой жизни? На эти вопросы может быть только один ответ: бессмертие! Любовь, носящая в себе вечность, в себе самой заключает неискоренимое убеждение, что предмет ее вечен, как и она сама.
Таким образом, для существа духовного, одаренного разумом и чувствами, простирающимися в вечность, самая смерть не только служит переходом к высшей жизни, но она составляет связь между видимым и невидимым миром, между небом и землей. Смерть говорит именно то, что все для человека не ограничивается земными целями и привязанностями, что, нося в себе стремление и любовь к бесконечному, он принадлежит к высшему, вечному и бесконечному миру. Без этой веры вся человеческая жизнь, заканчивающаяся смертью, представляется неразрешимою загадкою, возмутительною шуткою, разыгранной каким-то злым духом. Напротив, озаренная мыслью о будущей жизни, эта загадка жизни земной превращается в светлую истину и разрешается высшей гармонией. Вот почему, несмотря на постоянный и повседневный опыт и вид смерти телесной, мысль о бессмертии и будущей жизни составляла постоянное убеждение человечества. Свидетели этого убеждения – целые народы от наиболее просвещенных до самых необразованных и диких, так что в этом случае самые заблуждения могут свидетельствовать об истине. Как ни чувственны иногда понятия о будущей жизни, как ни грубы представления и сказания о ней у народов, не озаренных светом Откровения, но и в этих понятиях, как искра света в груде пепла, еще не угасла и светит та истина, что после настоящей есть для человека жизнь будущая, что видимая смерть не есть уничтожение человека, что за смертью настанет лучшая жизнь. Это общечеловеческое убеждение подкрепляет, возвышает христианское Откровение, озаряя полным светом самый мрак гроба и смерти. Возвысим же свой разум до божественной высоты христианского учения, которое разрешает великую неразрешимую тайну жизни настоящей и смерти человеческой.