– Ты рассказывал кому-нибудь об этом?
– Меня бы упекли в психушку или пичкали таблетками… Нет, никому я не говорил.
– А про свою способность ты помнил всегда?
Я задумался. Да, я не помнил о своём прошлом, о семье. Но вот об этой супер-способности я знал всё! Как общаться, как спрятаться от них, как прикоснуться.
– Похоже, что да.
– У тебя необычное имя. Что оно означает?
– Драган означает – драгоценный, – засмеялся я.
– Хорошее значение, оно должно подталкивать тебя на определённые поступки. Важные, значимые.
– Видимо, подтолкнуло, к тебе.
Майя замолчала, или это я отошёл слишком далеко?
– Расскажи, что было после той ночи.
Я услышал её сдавленный вздох полный тоски и боли.
Мне казалось, что она сглотнула и сжалась. Даже не видя её, я ощущал те эмоции, что возникли после моего вопроса.
Я определённо чувствовал Майю не так, как прочих. Иначе. Всё с ней было по-другому.
– Та ночь стала началом, одной из множеств ночей, в которые он меня мучил. Дима запугивал меня, угрожал расправой над отцом. Якобы у него есть сведения, которые уничтожат его и всю нашу семью. А я, глупая, верила каждому слову. Шокированная тем, как он переменился. Стоило регистратору шмякнуть печать в паспорта и выдать нам свидетельство о браке, как всё изменилось. Из его взгляда испарилось всё хорошее. Только озлобленность, ненависть и грубость. Всё то обожание, что было у него в глазах, сменилось равнодушием и презрением. Брак со мной был частью продуманного им плана, а никак не любовью. Я не общалась с подругами, он запрещал. Постепенно перестала общаться с родителями, даже о смерти отца я узнала из новостей. Телефона у меня не было, он забрал его, выдавал только вечером, когда приходил домой. Я могла позвонить маме, но весь разговор он слушал, не уходил. Я сидела в его доме одна. Персоналу было запрещено общаться со мной. Мне накрывали стол и уходили. Никакой связи с внешним миром. Мама что-то заподозрила, они приехали с отцом к нам в дом. Мне пришлось играть роль счастливой жены, иначе я снова была бы наказана. Стоило им уехать, как он избил меня и чуть не придушил. Сказал, видел, как я многозначительно смотрела на мать. Хотя это было не так, – Майя издала то ли вздох, то ли всхлип. Нехотя она продолжала свой рассказ. – Наверное я просто дура, раз так быстро сдалась и ничего не сделала для своего собственного спасения. Но я правда его боялась. Когда он злился, глаза наливались такой чернотой, которую я никогда прежде не видела. Не человек, а зверь.