– Давай уйдем с дороги, – наконец обратился мой сосед по этажу к девочке, легонько подтолкнув ее рукой в сторону тротуара.
В ответ на прикосновение Валеры она нервно дернула плечом, после чего беззвучно заплакала, сотрясаясь телом и роняя алмазные слезинки.
– Áйша! Áйша! – вдруг стала причитать девчушка над пушистым трупиком, повторяя одно только незнакомое нам слово.
Скорее всего, это была кличка кошки, поэтому заметно растроганный Леня из самых лучших побуждений пьяно выпалил:
– Успокойся! Подарим мы тебе новую Áйшу, еще красивше этой!
После этих слов девочка тут же прекратила плакать, обвела всех нас немигающим жутким взглядом, от которого у меня по спине пробежали колючие мурашки, а затем с нескрываемой злостью в голосе произнесла длинную фразу на неизвестном языке. Некоторое время мы стояли как вкопанные, будто мучительно силились понять сокровенный смысл сказанного, пока другой приятель моего соседа Валентин не вывел нас из состояния оцепенения, процедив сквозь зубы:
– Ладно, поехали. Ничего с этой нерусью страшного не произошло. Поплачет и перестанет…
Констатация того факта, что физически ребенок цел и невредим устроила всех нас, поэтому мы как по команде поплелись к стоящей с распахнутыми дверьми машине, но едва успели сделать несколько шагов, как услышали громкий возглас девочки на чистом русском языке без малейшего акцента:
– Вы все скоро сдохнете! Все до единого!
Казалось, будто брошенное вдогонку зловещее предупреждение камнем ударило мне в спину, но я даже не обернулся и вместе с остальными продолжил идти молча прочь от пешеходного перехода.
За руль Леонид больше не рвался, поэтому оставшуюся часть пусти вести автомобиль снова пришлось мне. Купив по дороге выпивку с закуской, мы вскоре оказались в холостяцком бардаке убогой однушки, словно изначально спроектированной в качестве рюмочной для типов вроде нас. Во время пьяного застолья я с удивлением узнал, что всем троим моим собутыльникам к восьми часам следующего утра следует быть на вагоноремонтном заводе, где они работали в одной бригаде. За незанавешенным окном уже вспыхнули во тьме гирлянды огней на соседних домах, а Валера, Валентин и хозяин квартиры продолжали рьяно налегать на спиртное, кряхтели и морщились после каждой выпитой рюмки, сокращая интервалы между ними до минимума и частенько забывая о нехитрой закуске. Первым начал клевать носом Леонид, еще на лавочке выглядевший из них самым поддатым, в связи с чем пришлось общими усилиями уложить хозяина на придвинутую к обшарпанной стене тахту.