… На берег странный и пустой, он вышел слегка покачиваясь. Зубы стучали, выбивая мелодию ритма старого аппарата морзе. Он с трудом пояснил, что воды в море оказалось очень, много, и она, эта водица, ещё и холодная. Сказал, что замёрз, и что очень глубоко, таам. Надо же…
Она подошла совсем рядышком, и глянула туда, где он спрятал, наверное, её перстень, не держать же было его в кулаке. Подумала она. Не доплывёшь таким брассом, одной ладошкой, хоть и загребущей…
Да. Нет. Она просто ничего там не увидела. Успокоилась.
Он сам, медленно оттянул верхнюю резинку плавок и заглянул туда, где должна теперь храниться драгоценность её бабушки. Она тоже смело, но без вожделения, не до того, заглянула, резко нагнулась, как будто собиралась нюхом служебной собачки…ищут, которые наркотики, найти…спрятанное,…наверное, искала и не могла найти, обязательно найти. Искать и найти, во что бы то ни стало…
Увыы…
Там ничего не было. Там было пусто.
Она уцепилась…
Сразу, молниеносно, двумя руками до самых до дрожащих его худых, костлявых коленей… стащила костюм Адама, трясла и его самого вверх-вниз, и пела, своим меццо – сопрано.
– Где? Тут же всё было, сама видела, перед этим историческим заплывом. Она явно, тогда видела его мужское достоинство, ясно, ярко весь прибор даже через плавки видно было в полной красе и не только не спутать при таком рельефе, почти горельефе – такое, такое,… отличие от её, женского устройства…– через, сквозь его плавки.
Он тоже нагнулся, внимательно посмотрел туда, где оно должно было быть. И, правда, там ничего не было.
Непонятные какие – то две складки, пирожка с капустой, как у женского народонаселения, училищных, перестарелых натурщиц.
Рыдать от горя, от такой потери, его сердечко уже было готово и он не вдруг, а вспомнил, вспомнил как в детстве, они жили тогда на Арабатской стрелке, море, море, радость, и тогда, в те годы такое случалось. От холода, да ещё утром, когда долго, до посинения ныряли, плавали. Вот тогда и услышал он эту панацею от подобного страха… Купались то голенькими, пустой берег, малыши, такое от холода случалось.
Пацанята спрашивали, а им отвечали, взрослые, конечно -от холода твой свисточек в попу спрятался, затянуло его туда. Там, потеплее. Но тогда это действительно был свисточек, маленькая такая запятая! А тут! Такое. И как корова языком слизала, говаривали тогда на Украине. Делааа…