– Подождите секундочку! – кричу я посетителю, накрывая наполовину законченные булочки с мясной нитью из свинины. Я сейчас здесь один – на дворе десять утра, до обеденного часа пик ещё далеко. Обычно в такое время мало кто заходит, так что я легко успеваю обслуживать клиентов и почти не отрываться от выпечки.
Я мою руки, стоя спиной к двери, ведущей за прилавок. И вдруг что-то дёргает меня назад. Всё происходит так быстро, что я не успеваю понять, что происходит – только чувствую, как чья-то рука обхватывает мою шею.
Ох. Знакомая рука. Боги, только не он.
В затылок втыкается кулак и начинает ерошить мои волосы.
– Ай! – кричу я, хотя и понимаю, что это не поможет.
– Скучал? – спрашивает мой старший брат Цзяо, продолжая давить на затылок костяшками пальцев. В этом он мастер – в старших классах входил в сборную школы по борьбе.
Я отпихиваю его мыльными руками.
– Эй! – возмущается он. – Ты намочил мою рубашку!
Он ищет бумажное полотенце, но, поскольку бывает здесь очень редко, понятия не имеет, что они спрятаны за пакетами с мукой. Если этого не знать, их фиг найдёшь.
Я протягиваю ему полотенце, пусть и с неохотой.
– Можно как-нибудь без этого обойтись, а? – спрашиваю я. – Мне семнадцать, а ты студент.
Цзяо пожимает плечами.
– Ну, значит, ты уже должен был стать достаточно мужественным, чтобы выдержать это.
Когда я домываю руки, Цзяо уже исчезает с кухни. Я нахожу его в лавке – он как раз отправляет в рот миндальное печенье с витрины.
– Эй, это для посетителей. Я принесу тебе немного с кухни, если хочешь.
В отличие от остальной моей родни, я всегда стараюсь сначала продать выпечку идеальной формы, а ту, которая получилась не очень, приберечь напоследок. Если что-то идёт не так – например, не получается добиться нужной консистенции теста или мука уже не такая хорошая на вкус, как надо, – я начинаю заново. Да, знаю, у нас тут бизнес, а из-за моего стиля готовки мы теряем драгоценные деньги, но я просто не могу продавать что-то не высшего качества. Лия́ уверяет, что я готовлю лучшие пирожки, слойки и булочки, но я продолжаю говорить ей, что правда вовсе не так прекрасна.
Цзяо, пропустив мои слова мимо ушей, берёт с витрины бисквитное пирожное идеальной формы.
– То есть я должен есть второй сорт? Нет уж, это для тебя, Сын Номер Два.
Я вздыхаю.