Астерий: Не стой у мага на пути! (4) - страница 21

Шрифт
Интервал


– Ты хочешь, чтобы я стала твоей женщиной? – неожиданно спросила Тетива Ночи.

– Ты сумасшедшая! – Малгар расхохотался. – Разве ты не собираешься умереть на алтаре Калифы?

– Уже нет. Ты сам не желаешь этого. Так же, граф? – спросила Ионэль. Она сама не знала, откуда в ней такая уверенность. Но уверенность пришла еще днем, когда эльфийка вспоминала прошедшую ночь – первую безумную ночь Двоелуния. Ионе сначала показалось, что темная богиня наконец ответила на ее мольбы. А потом где-то глубоко в теле она почувствовала нечто… Нечто необъяснимое и сильное, похожее на черный с красными прожилками комочек, в котором скрыто огромное, но пока неясное могущество. Конечно, это и было ответом богини, ясным и потрясающим до глубины. А раз так, то вся ее прежняя жизнь больше не имела значение. Важно было лишь то, что будет теперь.

– Ответь мне, Малгар! – Иона с силой сжала его руку.

– А знаешь… Шет с тобой. Я найду кого положить на алтарь – поселок рядом, – граф Арэнт мрачно усмехнулся.

– Ты не ответил. Я спрашиваю, желаешь ли ты, что бы я стала твоей женщиной? Понимаешь же, это не просто делить по ночам страсть друг с другом. Это нечто большее, – произнесла Ионэль не отпуская его руки.

Малгар был сбит с толка. Как она вообще смела об этом говорить?! Как она, его пленница, жизнь которой должна была скоро закончится на жертвенном камне, посмела ставить ему какие-то условия?! Он с изумлением заглянул в ее глаза и спросил:

– Что ты хочешь еще?

– Верни мой Эрок, – сказала Ионэль.

Глава 4

Мясо и перец


Силы восстанавливались очень медленно. Больше всего Яркусу помогало сырое мясо. Увы, он понял это слишком поздно. Лишь к исходу ночи кое-как нагнал зайца на берегу речушки, разорвал когтями жирную тушку и съел. Ел с жадностью, пережевывая мелкие кости, старясь грызть так, чтобы в пасть не лез заячий мех – от него жутко чесался язык.

Вообще, быть оборотнем – состояние очень странное, ведь в какой-то мере в мыслях все равно остаешься человеком. Да, эти мысли едва слышны, искажены сущностью зверя примерно, как звуки под водой, но они все равно есть.

Говорят, некоторые, обращаясь зверем, вообще теряют все человеческое, однако с Яркусом все было не так. Стоя на четырех лапах перед своей первой добычей, Борода даже попросил прощение у Аолис за вынужденное убийство, ибо знал, что длинноухий зверек – часть светлой природы и принадлежит великой богине. А светлых существ без крайней необходимости убивать нельзя. Другое дело существа темные, такие как он сам – от таких избавить мир под двумя лунами вовсе не грех. Уже после еды, чувствуя с огромным удовлетворением, как незначительная тяжесть в желудке превращается в силу, Яркус снова воззвал к эльфийским богам, благодаря их и упрашивая дать ему силы спасти свою сестру.