– Если это данные, то какие? – спросил он вполголоса, почти забыв, что разговаривает с Алиной. – Никто из древних не мог знать о сложных структурах, напоминающих электронные схемы или квантовые ячейки.
Алина задумалась, накручивая прядь волос на палец.
– Давай предположим, что это своеобразный «информационный носитель». Теоретически, если бы у нас была дешифровка, мы могли бы интерпретировать эти узоры как код. Но в таком случае, что за «сообщение» может храниться в этом крохотном идоле?
Повисла пауза, во время которой шум лаборатории показался Андрею гулким и отдалённым. Он вспомнил слова старосты о том, что идол передавался из поколения в поколение. Вспомнил записи археолога о песнопениях и ритуалах при лунном свете. Возможно, древние обряды были чем-то вроде ключа к пониманию этого «кода»?
– Может, мне стоит дополнительно изучить культурный контекст этих символов, – заговорил он наконец. – Вдруг в фольклорных источниках найдётся подсказка. А ты, если возможно, попробуй симулировать структуры. Может быть, твои квантовые программы помогут найти закономерность.
Алина кивнула. В глазах её зажегся тот особый огонёк любопытства, который свойственен учёным, почуявшим тайну.
– Согласна. Знаешь, у меня есть экспериментальный симулятор квантовых связей, где можно вводить любую геометрическую конфигурацию. Добавим эти узоры и проверим, нет ли резонанса или закономерного паттерна. Ну а ты пока составь список символов и их вариаций. Есть ощущение, что мы близки к чему-то интересному.
Андрей кивнул, и в этот момент кто-то постучал в дверь. На пороге стоял молодой лаборант, державший кипу бумаг. Он бросил настороженный взгляд на странный предмет в сканирующем аппарате.
– Алина, ты просила отчёты по сверхпроводящим тестам… Вот они. – Он поставил папку на стол, стараясь не задавать лишних вопросов.
Когда лаборант ушёл, Алина повернулась к Андрею и тихо произнесла:
– Давай постараемся держать это в секрете, пока не поймём, с чем имеем дело. Я знаю любопытных ребят из соседней лаборатории, они обожают сенсации. А нам нужен чистый эксперимент.
Андрей улыбнулся и аккуратно вынул идола из аппарата, снова завернув его в ткань. В душе у него шла борьба: открытие могло быть либо фантастическим прорывом, либо глупым недоразумением. Но что-то в этом металле, в этих узорах и дневниках прошлого подсказывало: они на пороге знания, которое изменит их представления о том, что было раньше и что возможно сейчас.