– Возможно, но сначала стремился бы доказать, что ему поверили не напрасно. Эти наемные капитаны алчны и за деньги готовы на все. Вы могли бы сделать Вителлоццо заманчивое предложение, и он вряд ли нашел бы в себе силы отказаться. Присоединился бы к брату, а спустя некоторое время, усыпив их бдительность, вы нашли бы удобный момент без лишнего шума убрать их обоих.
Макиавелли покраснел:
– Подобное вероломство навечно запятнало бы честное имя Флоренции.
– С предателями надо поступать по-предательски. Государством правит не христианская добродетель, а расчет, сила, решительность и жестокость.
В этот момент в зал вошел офицер и шепотом заговорил с Агапито да Амалой. Эль Валентино раздраженно забарабанил пальцами по столу, за которым сидел.
– Его светлость занят, – сказал Агапито. – Пусть они подождут.
– Что там случилось? – резко спросил герцог.
– Два гасконских солдата обвиняются в грабеже, ваша светлость. Стража привела их сюда вместе с краденым.
– Нехорошо заставлять ждать подданных короля Франции, – сухо улыбнулся герцог. – Пусть их приведут.
Офицер вышел, и герцог любезно обратился к Макиавелли:
– Вы позволите мне решить эту маленькую проблему?
– Мое время в полном распоряжении вашей светлости, – ответил тот.
– Надеюсь, вы доехали без приключений?
Макиавелли понял, каким должен быть ответ.
– Да, конечно. И даже нашли таверну в Скарперии, где нас хорошо накормили.
– Я хочу, чтобы люди могли путешествовать по моим владениям так же спокойно, как, говорят, они ездили по Римской империи времен Антониев. Находясь здесь, вы сможете воочию убедиться, что, лишив права владения мелких тиранов – этого проклятия Италии, я сделал довольно много для безопасности и процветания моих подданных.
Послышались шум шагов, громкие голоса, открылись парадные двери, и в зал вошел знакомый офицер в сопровождении двух мужчин, судя по одежде – городских сановников. По пятам за ними шли две женщины, одна – старая, вторая – средних лет, и пожилой мужчина. Солдаты в желто-красной форме войск герцога несли два серебряных подсвечника, золоченый кубок и две тарелки из серебра. Следом ввели двух мужчин в потрепанной одежде, со связанными за спиной руками. Одному, мощного телосложения, с густой черной бородой и шрамом на лбу, было лет сорок. Второму, еще совсем мальчику с болезненным цветом лица и бегающими испуганными глазами, – не более двадцати.