– Друг мой, ручей, бьющий сквозь маленькую щель в скале, не беспокоит камень, но позже он превращается в реку. Ожидание не всегда идёт во благо. Ты же понимаешь, чем это всё грозит?
– Лучше, чем кто-либо другой, – выдохнул Лорот. – Но, к сожалению… у меня нет решения проблемы. Пока есть такая возможность, мы будем оберегать его.
– Рискованно. Слишком рискованно. Позволь мне отправиться в путь. Я лично совершу паломничество на запад в леса Тарла́да и закончу эту главу нашей истории.
– А что если ты потерпишь неудачу?
– Я должен попытаться, – склонил светловолосую голову друид.
– Рискованно связываться с этой силой, Древен. Ты сам знаешь, что было возложено на алтарь, и я не позволю тебе идти на подобные жертвы. К тому же… ты нужен нашему клану здесь.
Нехотя, но друид кивнул, выразив согласие с Лоротом. Старейшины вновь погрузились в раздумья. Парочка можжевеловых веточек стали пищей для танцующих языков пламени. Помещение вновь наполнил аромат.
– А ведь некогда, мы с тобой настаивали на противоположных решениях, – улыбнулся Древен. – Когда мы успели поменяться ролями, сир Лорот?
– Паутина судеб непредсказуема, мастер Древен, – слегка натянуто улыбнулся старейшина в ответ на замечание старого друга.
Старейшина Илина́с – высокий, статный эльф приблизился к окну и затаил взгляд на праздных сородичах. Лицо эльфа – лицо видавшего испытания воина, обычно серьёзного и невозмутимого, вдруг расцвело в задорной, почти детской улыбке. – Сир Лорот, – промолвил Илинас. – Ты не говорил, что ожидаешь гостей.
На лице Лорота вспыхнула лёгкая нотка недоумения. По ступенькам винтовой лестницы послышались беззвучные шаги, которые так бы и остались незамеченными, если бы не внимание, привлечённое Илинасом. Шаги становились громче, а их ритм Лорот узнал бы и после бессонной недели. Стук в дверь – на лице старейшин показались улыбки.
– Входи, дитя, – промолвил Древен.
Молодая беловолосая эльфийка – дева из клана «Иль-Вэн» ворвалась в зал. Лиара всегда очаровывала окружающих своим скрытым обаянием. Весёлая, любознательная, слегка неряшливая и растерянная, она каждый раз приковывала к себе внимание старейшин, которые и после совершеннолетия девушки продолжали называть её ia – «ребёнок». Однако в этот раз старейшины молчали, а ошарашенный вид Лиары и застывший взгляд её глаз, зарождали немые вопросы.