Дверь приоткрылась и в образовавшуюся щель просунулась голова.
– Мама, там Мир… – докладывавший обернулся на какой-то стук за дверью и, поколебавшись, закончил: – …от тебя ушёл.
Мира три раза глубоко вдохнула и выдохнула, а потом подозрительно спокойным голосом пригласила:
– Сайб, войди, пожалуйста.
Когда Сайб вошёл, Мира взяла его за руку и подвела к большому зеркалу, в котором они оба отображались целиком. Высокий худощавый мужчина с аккуратно уложенными светло-каштановыми волосами и круглыми очками на длинном аристократическом лице стоял рядом с девчонкой лет четырнадцати на полголовы его ниже, с тёмными волнистыми волосами, круглым лицом и вздёрнутым носиком. Сходство у обоих было только в том, что нос Миры также украшали круглые очки в тёмной оправе.
– Сайб, железные твои мозги, я тебе уже говорила, просила, приказывала. На этот раз попробую воззвать к логике: посмотри на нас внимательно. Ну какая я тебе мама? Разве я могу быть твоей мамой?
Сайб капризно нахмурился и плотно сжал губы. Мира с подозрением уставилась на него.
– А очки тебе зачем?
– Как у тебя, мама, – упрямо отозвался Сайб.
– Мне очки нужны для имиджа! Они без диоптрий! – взорвалась Мира. Она сердито сорвала очки и бросила их на стол.
– И мне для имиджа! – возразил Сайб, тоже снял свои очки и аккуратно положил рядом с её очками.
Мира вздохнула. Иногда ей и правда казалось, что у них в доме жил не робот-андроид, а упрямый подросток, с которым невозможно договориться.
Тут дверь распахнулась, на этот раз без стука, и в комнате появился мальчишка. Ровесник Миры, невысокий и жилистый, с весёлыми светлыми кудряшками, обрамляющими плутоватое лицо.
– Мирка, а почему ты его просто не перепрограммируешь? Измени настройки обращения к хозяйке и все дела.
Ясно. Значит, Мир слышал её препирательства с Сайбом. Мира хмуро покосилась на бесцеремонного собеседника, но снизошла до ответа:
– Это старьё не подключается ни к одному современному девайсу2. Войти в настройки просто невозможно.
– Я у мамы раритет, – с довольным видом подтвердил Сайб.
Мира закатила глаза. Двадцать лет назад её тогда-ещё-будущим-родителям подарили на свадьбу новейшую модель робота. И им показалось очень забавным настроить его так, чтобы он звал хозяйку мамой, хозяина – папой и постоянно составлял варианты фразы из старого, можно сказать антикварного мема «Я у мамы инженер». Двадцать лет спустя киборг достался Мире, поскольку был слишком древним, чтобы служить Тине Андровне, маме Миры. И теперь эти дурацкие настройки казались ни капли не смешными. Да и вообще любые шутки родителей казались ни капли не смешными. Особенно те, которым исполнилось больше двадцати лет.