– Смотрите, други мои, – важно и со значением проговорил Клайд, – мир, совсем небольшой! Вот такой шарик, которым можно легко поиграть в футбол. А ещё его можно поместить сюда!
И засунул глобус себе в карман.
Ребята, молча, наблюдали за его действиями, даже притихли. Сергей хорошо помнил, что подумал в тот момент – лучше бы вернуть глобус на полку, иначе могут быть неприятности.
Но Клайду, похоже, было всё равно.
– Вот так! Понятно? Теперь у меня весь мир в кармане! – смеялся он.
Сергей вспомнил, как стоял тогда напротив Клайда, как смеялся вместе с ним. Но сам продолжал думать о том, что надо бы вернуть глобус на место.
Сейчас, десятки лет спустя, он мог с уверенностью сказать: да, теперь у меня весь мир в кармане. Я могу поехать куда хочу, когда хочу и на любой срок. Мне могут принадлежать многие вещи, исполнение множества моих желаний, совсем не вопрос. А тогда это была просто игра. Игра, которая у каждого из них стала жизнью. Или может это жизнь, в какой-то момент почему-то превратилась в игру…
– Клайд, поставь глобус на место, – неожиданно твёрдо сказал Влад, до сих пор никак не реагировавший на «цирк», устроенный товарищем.
– А если не поставлю? – стал делано нарываться Клайд.
– Поставишь! – уверенно и спокойно констатировал Влад, и ушёл готовиться к уроку. Более по этому поводу он не проронил ни слова. Но Клайд, покуражившись ещё пару минут, всё же вернул глобус на место.
Сергей родился в середине семидесятых, и вместе с семьёй жил в районе Киева под названием Подол. В то время там проживало много еврейских семей. Семья Сережи Гельфмана была одной из них. Мама Сергея – Майя Абрамовна работала на торговой базе, отец – Александр Яковлевич был ювелиром. Семья жила достаточно обеспечено. Хотя всё это, безусловно, тщательно скрывалось. Отец Сергея был верующим, часто читал Тору, и заставлял всех членов семьи следовать его примеру. Кроме Сергея в семье были ещё две девочки – Бэлла и Сара. Однажды Сергей случайно подслушал разговор родителей, которые мечтали о том, как им дадут разрешение на выезд из Союза, и они уедут в Израиль. Дочек отец хотел отдать замуж за своих, еврейских парней. Разговоры о том, что девочки могут полюбить представителей других национальностей, в семействе строго пресекались, культивировалась надежда, что разрешение будет получено прежде, чем дочери подрастут.