– И с чего я? – удивленно посмотрел я сначала на Володьку, а потом на Федьку.
– Ты умный, – буркнул Лукашин. – Уж точно поймешь, кто прав.
В итоге оказалось, что в принципе Федька решил все правильно, но опустил полное описание своих действий. Задачка была легкая и в данном случае полная роспись расчетов ни на что не повлияла. Однако если бы была посложнее и итог получился неверный, без полной росписи решения найти момент, где допущена ошибка, не удалось бы. Пустяк в общем, но Володька зациклился на полной росписи. Тут уж пришлось ему объяснять, что не всегда нужно следовать четко по инструкции. Инструкцией же для Володьки был написанный учителем пример разбора решения задач.
На заводе моя работа вошла в рутинное русло. Правительство пыталось нарастить производство самолетов и даже начались работы по разработке собственных моделей. Они и до того шли, но не у нас на заводе. А тут одно конструкторское бюро при заводе организовали. Меня с учетом моих заслуг в создании аж двух датчиков тоже стали допускать туда. Но лишь тогда, когда в цеху по сборке планеров отпускали. Все же я к ним приписан по штату.
Боря на заводе тоже «прижился». Но в КБ его пока не отпускали, больше придерживая в цеху сборки. Тот на это обижался немного, но вскоре нашел себе новое увлечение. Радиотехникой он продолжал интересоваться, а тут сумел попасть на Ходынскую радиостанцию. Если кто-то подумал, что я сейчас говорю про те радиостанции, в которых работают ведущие и «шоумены», то это не так. В то время под «радиостанцией» понимали огромное поле, усыпанное стометровыми мачтами столбов с подвешанными между ними на гирляндах изоляторов колбасообразными антеннами. Учитывая на тот момент отсутствие высотных зданий и других огромных сооружений – впечатляющее зрелище, особенно для детей. Он настолько впечатлился им и так заразительно, буквально взахлеб, описывал свое посещение, что я тоже загорелся попасть туда.
Это оказалось не сложно. Хоть территория и была обнесена колючей проволокой и считалась для населения «закрытой», уговорить директора организовать для школьников экскурсию заняло у меня лишь один пятиминутный разговор и потом три дня ожидания. А радиостанция произвела впечатление и на меня. Не только и не столько видом огромных мачт, сколько шумом и треском искровых передатчиков, которые серией искр отправляли точки и тире в эфир. Вся станция от их работы гудела, как пчелиный улей. После этой экскурсии еще неделю наша школа обсуждала работу радиостанции, как электричество влияет на развитие нашей рабоче-крестьянской страны и что партия сильна, раз контролирует и создает подобные сооружения.