«Если, конечно, он вообще меня пустит», – насмешливо напомнила себе она.
Впрочем, если после его фокуса с отъездом девочек он ещё и откажет ей в разговоре – это уже будет стопроцентным объявлением войны.
Эсне хотелось верить, что до этого не дойдёт, потому что в войне такого рода она неизбежно проиграет.
Она, впрочем, старательно перебрала в голове все свои козыри. Ему эта война тоже невыгодна – так что грамотная стратегия должна помочь ей сохранить свои позиции или же уступить лишь в чём-то неважном.
К счастью, её тайный страх не осуществился – доложив о её прибытии, слуга быстро вернулся и пригласил её войти.
Она не была в покоях Грэхарда больше года, но те совершенно не изменились за это время, и ей даже в первую секунду показалось, что всё по-старому, что ничего не произошло.
«Я не прощу ему смерть отца», – напомнила она себе, входя уверенным шагом в полутёмное душное помещение и сохраняя на лице выражение спокойствия и достоинства.
Выражение это не очень её пригодилось. Работающий над бумагами Грэхард бросил на неё короткий и хмурый взгляд, но ничего не сказал и вернулся к написанию какого-то документа. Плотные тёмные шторы, как это часто бывало у него, полностью задерживали солнечный свет, и поэтому его массивная мрачная фигура освещалась лишь свечами на столе и тонула в полумраке, что делало его ещё более грозным и опасным на вид.
От этой игры теней, впрочем, он выглядел ещё более усталым, чем обычно, но она подумала, что в этом игнорировании её прихода есть нотка нарочитости – он пытался сходу дать ей понять, что, что бы её ни привело, – это её дело и её проблема, а у него нет ни времени, ни желании вникать в её проблемы.
– То есть, – холодно изъявила своё недовольство Эсна, – объяснений по поводу того, куда и зачем ты отправил наших дочерей, я не получу?
Грэхард бросил на неё ещё один быстрый взгляд – более внимательный, явно выхвативший из общей картины её наряд и аксессуары к нему, – и снова вернулся к работе.
– Жене бы я ответил, – невозмутимо высказался он. – Так что если хочешь нормальный разговор – кончай свои игры в ньонскую королевишну.
Эсна мысленно скривилась, придя к выводу, что основной целью его интриги всё же было именно примирение.
– С мужем и мне не пришлось бы играть в эти игры, о мой грозный повелитель, – с прежней холодностью в голосе и взгляде ответила она.