Его вынесло наружу.
Желудок судорожно сжался. Гвоздарь падал в пустоту. Он невольно открыл глаза; их обожгло пылающим солнцем и едкой нефтью. Зеркально-гладкий океан, почти белый от солнца. Синие волны, рвущиеся навстречу. Всего секунда, чтобы перевернуться…
Он рухнул в воду. Соленое море поглотило его. Вода и пелена нефти сомкнулись над головой.
Гвоздарь рванулся наверх, отчаянно работая ногами. Вылетел навстречу волнам и солнцу, хватая ртом воздух. Он жадно дышал, наполняя легкие чистым сияющим кислородом, и думал о том, как прекрасна жизнь, которой он едва не лишился.
Из рваной дыры в борту танкера лилась нефть. Оттуда судно выблевало Гвоздаря. Черные струи сырой нефти оставляли на обшивке жирные следы.
Упасть с пятиметровой высоты на мизерную глубину и остаться невредимым? Гвоздарь расхохотался.
– Я жив! – заорал он.
Он кричал и кричал от радости победы и от пережитого ужаса; волны и солнечный свет пьянили его. Люди на берегу оглядывались.
Он поплыл к берегу, смеясь и хмелея. Волны подхватили его и понесли. Он понял, что ему повезло дважды. Если бы не прилив, он бы упал не в воду, а на песок.
Гвоздарь выполз из воды и встал. Ноги дрожали после долгого заплыва, но он стоял на твердой земле, живой. Дико смеялся, глядя на Бапи, Ли, Рэйна и сотни других рабочих, ошеломленно уставившихся на него.
– Я жив! – прокричал он им. – Я жив!
Они ничего не сказали.
Гвоздарь хотел снова закричать, но что-то в их взглядах заставило его опустить глаза.
Морская пена плескалась вокруг его лодыжек. В ней плавали хлопья ржавчины, обрывки проводов, куски изоляции. И его кровь; она стекала по ногам и смешивалась с водой, обагряя ее с каждым ударом его сердца.
– Повезло тебе, – сказала мать Пимы. – Мог умереть.
Гвоздарь слишком устал, чтобы разговаривать, но попытался изобразить улыбку:
– И все-таки выжил.
Мать Пимы подняла ржавую железку на уровень его глаз.
– Войди он на дюйм глубже, на берег вынесло бы труп, – серьезно сказала Садна. – Ты везучий. Норны сегодня спасли тебя от смерти. Иначе был бы у нас еще один Малыш Джексон. – Она подала Гвоздарю ржавый нож. – Это твой талисман. Он хотел тебя убить. Почти достал до легкого.
Гвоздарь протянул руку за вещью, едва не умертвившей его, и дернулся от боли в свежих швах.
– Понял? – спросила она. – Сегодня твой день. Норны благоволят тебе.