– Хрень полная, – сказал Жемчужный. – Зачем тебе уходить? Ты собираешь больше всех на танкере. Можешь выполнить работу Бапи, передохнуть и сделать двойную норму. Вот так вот! – Он щелкнул пальцами. – Ты можешь делать работу Бапи лучше, чем кто угодно другой. Ты можешь с легкостью сделать всю работу вместо Бапи.
Пима улыбнулась:
– Да там очередь стоит, и я не первая. Такие места покупаются, и ни у кого из нас нет столько денег.
– Как-то глупо, – сказал Жемчужный. – Из тебя босс намного лучше.
– Ага, – поморщилась Пима. – Вот тут-то и вступает в дело удача. – Она серьезно посмотрела на ребят. – Подумайте об этом хорошенько. Просто ум или просто удача стоят дешевле ярда медной проволоки. Надо иметь и то и другое, иначе будешь, как Ленивка, отираться у костров, надеясь, что кто-нибудь тебя подберет.
Она хлебнула, передала бутылку дальше и встала.
– Я спать, – сообщила она и пошла по берегу. Обернулась и добавила для Гвоздаря: – Увидимся завтра, счастливчик. И не опаздывай. Бапи тебя точно выгонит, если не придешь на работу и не будет вкалывать вместе со всеми.
Ее проводили взглядами. Последнее полено в костре треснуло и опало, разбрасывая искры. Лунная Девочка быстро сунула руку в костер, придвинула полено к углям.
– Ей ни за что не попасть в команду тяжелых утильщиков, – сказала она. – Как и всем нам.
– Хочешь испортить вечер? – спросил Жемчужный.
Металл в лице Лунной Девочки блестел в свете костра.
– Говорю то, что все и так знают. Пима стоит десяти таких, как Бапи, но кому на это не насрать? Еще год, и у нее будут те же проблемы, что и у Ленивки. Это дело чистой удачи. – Она сжала в кулаке голубой стеклянный амулет, висевший на шее. – Мы целуем эти глаза норн, надеясь, что все будет хорошо, но кончим так же, как Ленивка.
– Не-а, – возразил Тик-Ток. – Разница в том, что она это заслужила, а Пима – нет.
– Да похер всем, что ты заслужил. Если бы люди получали по заслугам, мать Гвоздаря была бы жива, мать Пимы владела бы фирмой «Лоусон и Карлсон», а я бы ела шесть раз в день. – Лунная Девочка сплюнула в огонь. – Нельзя ничего заслужить. Может, Ленивка и клятвопреступница, но она по крайней мере понимала: что-то можно взять только силой.
– Ну уж нет, – покачал головой Жемчужный. – Что ты собой представляешь, если твоему слову нельзя верить? Ты никто. Меньше, чем никто.