– Они делали ставки, выживешь ты или нет, – сказала Нита, глядя на двоих охранников.
– Да? – Гвоздарь снова попытался сесть. – И каковы же ставки?
– Пятьдесят красных китайских.
Гвоздарь удивился. Серьезная сумма, больше месячного заработка команды тяжелых утильщиков. Видимо, на клипере нашли много интересного.
– И кто ставил на то, что я выживу?
– Тощий. Получеловек был уверен, что ты умрешь.
Нита помогла ему сесть. Гвоздарь понял, что жар прошел. Девочка указала на флакон с таблетками – дорогой флакон с буквами на боку.
– Мы их растолкли и добавили в воду. Тот человек, – она задумалась, вспоминая имя, – Лаки Страйк, прислал врача.
– Правда?
– Тебе надо еще десять дней принимать по четыре таблетки в день.
Гвоздарь без всякого энтузиазма поглядел на таблетки. Три дня без сознания…
– Твои так и не появились? – на всякий случай спросил он, уже зная ответ.
Нита нервно оглянулась и пожала плечами:
– Пока нет. Думаю, уже скоро.
– Хорошо бы.
Нита мрачно посмотрела на Гвоздаря. Когда она отвернулась, он увидел цепочку, тянущуюся от ее лодыжки к большому кипарису. Нита проследила за его взглядом.
– Не хотят рисковать.
Гвоздарь кивнул. Через минуту появилась Пима в сопровождении третьего взрослого, Синеглазой. Руки и ноги женщины были покрыты шрамами, лицо она украсила кусочками стали, а на шее висело стальное ожерелье. На боку виднелся длинный неровный шрам – знак того, что она принесла добровольную жертву Сборщикам и культу Жизни. Она подтолкнула Пиму вперед.
Моби поднял взгляд.
– Эй, полегче с девкой. Она мой ужин принесла.
Синеглазая не обратила на него внимания, глядя на Гвоздаря.
– Он что, жив?
– А ты не видишь? – спросил Моби. – Конечно жив. Если не стал зомби, ходячим мертвецом. У-у-у… – Он рассмеялся над собственной шуткой.
Пима раздала взрослым металлические миски с рисом, красными бобами и острыми колбасками. Гвоздарь зачарованно смотрел на еду. Очень хорошую еду. Он не помнил, когда последний раз видел столько мяса. Когда Пима подала еду Тулу и Моби, у Гвоздаря потекли слюни. Моби начал есть под пристальным взглядом Синеглазой.
– Ты сказал Лопесу, что его сын жив? – спросила она.
Моби затряс головой, рукой запихивая в рот бобы и рис.
– И за что он тебе платит?
– Эй, он только что очнулся, – запротестовал Моби. – Две минуты в мире живых. – Он ткнул Тула локтем. – скажи ей: крысеныш только что пришел в себя.