Гвоздарь лег на землю рядом с Пимой.
– Как пальцы? – спросил он.
Та улыбнулась и подняла руку.
– Ничего. Хорошо, что он не решил преподать мне целых пять уроков.
– Очень больно?
– От потерянных денег больнее.
Пима держалась храбро, но он понимал, что пальцы болят ужасно. Повязки уже обтрепались. Пима проследила за его взглядом.
– Сломаем потом заново, чтобы ровно срослись, – сказала она.
– Ага. – Он посмотрел на Счастливицу. – А ты как? Ничего не сломано?
– Заткнитесь! – заорал из кустов Моби. – Я спать хочу.
Гвоздарь понизил голос:
– Скоро тебя найдут?
Счастливица замялась. Испуганно посмотрела на него, на Пиму, на Синеглазую, сидевшую поодаль.
– Да. Скоро.
– Да? – переспросила Пима. – Правда? Па-а-атель, – протянула она. – Это серьезно или ты нам наврала? Если ты правда Патель, прямо тут, на берегу, наверняка есть кто-то из твоих, какой-нибудь сраный торговец. А ты молчишь. Почему?
В глазах Ниты снова мелькнул страх. Она откинула с лица черные волосы и вызывающе посмотрела на Пиму.
– А если они не придут? – яростно прошептала она. – Что тогда будете делать?
Ее слова только подтвердили сомнения Пимы и Гвоздаря. Гвоздарь расхохотался бы, если бы не страх в голосе девочки. Она соврала. Он слышал достаточно вранья, чтобы понять это. Ему врали все и всегда. О том, как тяжело работают, сколько от нормы сделали. Врали на вопрос, боятся ли, врали, что хорошо едят, а не голодают. Счастливица соврала.
– Они не придут, – решил он. – Тебя никто не ищет. Я здорово сомневаюсь, что ты из Пателей.
Счастливица в ужасе поглядела на него. Перевела взгляд на Синеглазую, точившую мачете. Пима задумчиво потянула за кольцо в ухе, наклонила голову.
– Это правда? Ты ничего не стоишь?
Гвоздарь с удивлением понял, что Счастливица сейчас расплачется. Даже Ленивка не плакала, когда ее пинками гнали по берегу, перерезав татуировки на лице. А эта неженка готова разрыдаться только потому, что ее поймали на вранье.
– А где твоя семья? – спросил он.
– На севере, – ответила она после паузы, – за Затонувшими Городами. И я правда Патель. Но они не знают, где меня искать. Я не должна была сюда попасть. Мы выбросили все маячки несколько недель назад, пытаясь сбежать.
– От кого?
Она снова замялась, но потом ответила:
– От моих собственных людей.
Гвоздарь и Пима озадаченно переглянулись.