Тут он сделал эффектный пас в мою сторону.
– Да, Олли, мы должны крепиться. Это наш долг. – Я изобразила траурную физиономию.
– Как ты можешь так легко сдаваться? – вопросил мой ухажёр, который за год так и не сумел стать женихом по причине отсутствия предложения руки и сердца.
– Но что мы можем сделать? – драматично произнесла я.
– Ты можешь отказаться от этого брака! Ты можешь настаивать!
– Ты сделал официальное предложение моему папа́?
– При чём тут это, если твой брак навсегда поставит крест на наших отношениях?!
Мне стоило большого труда не фыркнуть.
Приличные нойлен не фыркают!
– Может, он со мной разведётся через полгода, и тогда мы сможем снова быть вместе, – возразила я.
– Что ты! Мне ни за что не позволят жениться на разведённой нэйре! – На вытянутом лице Оливера застыла трагедия.
– Вот видишь. Наша жизнь нам не принадлежит, – воспользовалась я его же аргументом. – Мы не в силах что-либо изменить!
– Нет, Эмилия! Мы должны уйти вместе!
– Уйти?
Меня потрясла эта внезапная решительность. Нет, разумеется, я не собиралась никуда с ним уходить. Но сам факт, что Олли Ёнклиф способен на дерзкий поступок, ломал мои представления об окружающей действительности.
– Да! – горячо воскликнул он. – Мы должны уйти вместе, как Кай и Герда! Мы должны одновременно выпить яду, чтобы остаться в памяти потомков как самая любящая пара!
Мне потребовалось сесть.
Я осторожно опустилась в кресло, соседнее с тем, в котором недавно сидел ной Ёнклиф.
Добровольно пить яд, тем более ради Олли, я была категорически не согласна!
Модную среди страдающей бездельем молодёжи «Сагу о Кае и Герде, или Песнь о первой любви», на мой взгляд, следовало запретить. Чтобы не смущать неокрепшие умы. Или хотя бы проводить экзамен на адекватность, прежде чем разрешать читать.
– Олли, – осторожно начала я. – Кай и Герда стали жертвами гордыни родных! Их семьи много лет спорили из-за крохотного фьорда и были против свадьбы своих детей. Но между нашими семьями нет раздоров. Какие же из нас Кай и Герда?
– Эмили, это будет вызов обществу! Это будет протест против устоев! Пусть они задумаются!
– О чём, Олли?
– О том, что с нами так нельзя!
– Как, Олли?
– Ну если в тебе нет огня, то я сам! – Он снова вскочил. – Я сам выпью! Я стану символом борьбы и свободы! И напишу, что это ради тебя!