Матвей быстрыми отработанными движениями обшаривал все, что казалось ему подозрительным. Сердце отбивало двести ударов в минуту, не меньше. Время, казалось, тянется бесконечно, когда каждая секунда оценивается в жизнь. Дышать в дыхательном аппарате становилось сложнее, но Матвей твердо помнил: нельзя сдергивать маску – отравишься или того хуже… Кто тогда вытащит мелкого?
В учебниках не врали – пацан, двухлетка, забился в шкаф и едва шевелился под кучей тряпья. Матвей выхватил его за обмякшую белую ручку, поднял, прижал к себе, кинулся к балкону – ребята уже приставляли штурмовку. Передал мелкого, его сунули в спасательную косынку, начали спускать. Пока Матвей сам сползал сверху, больше всего боялся, что упустил время, что ребята не успеют к бригаде скоряков… Успели. Откачали.
А потом посыпалось, как из рога изобилия: пожар на шинном складе, баня в частном секторе, магазин хозтоваров, многоэтажка, дом на земле… И пошло-поехало, словно кто-то открыл чертов ящик Пандоры! Матвей матерел, оперялся, обрастал опытом, обустраивал жилище и, в целом, жил свою нормальную жизнь. А еще через три года он окончательно понял: без высшего профильного образования, на зарплату гражданского с улицы, он точно протянет ноги – ведомственных и неведомственных в госучреждении делили, как белых и рабов. Сразу он этого не учел, а потом было некогда. Хотя, с какой стороны ни зайди – работа героя оплачивалась скромно, но и бросать это дело Матвей не хотел, точно знал – он здесь навсегда. Мать, почуяв удобный момент, будто бы невзначай намекнула, что надо окончить вышку.
– Помнишь, классная в школе про тебя говорила: «Умная голова, да дураку досталась»?
Эт да… Помнит.
– Так найди ей достойное применение! Сына, ну ты меня до инфаркта когда-нибудь доведешь!
Ладно. Они были правы – без корочек делов не будет, нужно учиться. Матвей собрал волю в кулак и вернулся с досдачей на второй курс, но уже в академию МЧС, на командно-инженерный факультет. И ничего, нормально, вроде, пошло. Так в двадцать четыре года он снова уселся на студенческую скамью, хоть и заочно.
Через два года Матвей заканчивал третий курс, шла сессия, он стоял в тесном закутке в очереди на печать. Копировал-распечатывал Матвей всегда в казенных местах. Принтер – последнее, что ему нужно было в хозяйстве. Отдел неплохо жил за счет бедных студентов из трех соседствующих университетов, а теперь – и за счет Матвея.