Не видя перспектив, я перешел в крупную частную неврологическую клинику, в которой высокая зарплата и в которой, помимо стандартных медицинских протоколов, я мог легально и с разрешения Минздрава применять собственные оригинальные научные методики. Не секрет, что родственники душевнобольного, помещенного в лечебницу, считают его заживо погребенным и потерянным для семьи и общества. Я же утверждаю им и в своих статьях обратное, что общество должно знать, что душевнобольные представляют собой большую ценность. В период заболевания многие из них создают и обогащают искусство, науку и технику ценными и прекрасными творениями. И этому есть живые примеры. На новом месте мой заработок и известность быстро пошли в гору. Обо мне стали писать в федеральных медицинских журналах, и давались ссылки на мои научные работы. Люди приезжали ко мне в клинику из разных городов в надежде на чудо. Я всем старался помочь, не забывая и о своих интересах: заработать побольше и собрать материал для докторской диссертации.
Обычно ко мне приходят не только сами больные, но и их родственники. Все они борются со страхами и неуверенностью. Нужно разграничивать природу страхов душевнобольного пациента от страха его родственников. Если у пациентов страх связан с душевными расстройствами и видениями, то у родственников он обусловлен беспокойством, чувством вины за жизнь и здоровье родного им человека. И тут уже приходилось иметь дело с единой и целостной системой воздействия на всю семью. В работе я опираюсь на труды немецкого психиатра Ханса Принцхорна, жившего больше ста лет назад и собравшего уникальную коллекцию работ пациентов психиатрических клиник. Я изучил труды Карла Вилманса и Поля Менье, Марселя Реея, Вальтера Моргенталера. И полностью присоединяюсь к словам австрийского писателя Альфреда Кубина, открывшего миру необыкновенную коллекцию Принцхорна. В которой мир вдруг с изумлением открыл, что чудеса сознания душевнобольных людей демонстрируют творчество, выходящее за глубины нашего понимания. Я самозабвенно люблю науку и надеюсь совершить выдающееся открытие в психиатрии. Единственно, что не дает мне покоя, – это попытка найти баланс между желанием заниматься врачебной деятельностью, любимой наукой и желанием хорошо зарабатывать. Я веду в Телеграмме блог, посвященный загадкам средневекового искусства и психологии. Любовь к искусству у меня со студенчества, а учитывая область моих научных исследований, все вместе позволяет мне дополнять свои исследования интересными открытиями уже из области поведения социума, которые неизбежно возникают при виртуальном общении в социальных сетях.