БАД. А какой смысл быть в армии, если потом не лгать о том, что там происходило? Где ты был, когда майор Пендрагон набирал свой отряд[3]?
СЕТ. Занимался этими чертовыми скунсами. (Собирается уходить, но поворачивается к ЗИННИИ). Зинния, если ты хочешь именно этого козла, ты не заслуживаешь того, кто лучше.
(Уходит).
БАД. Так ты хочешь меня, так?
ЗИННИЯ. Не нужен ты мне и в миллион лет.
БАД. Что ж, я подожду.
(Улыбается ей и уходит в тени).
ЗИННИЯ (обращается к зрителям). Позвольте объяснить, потому что вы, вероятно, не понимаете, какое отношение имеет все это к происходящему. В начале Бог создал Небо и Землю, и Земля была без формы и пустой, как нутро головы Бада Кейси, и его брат Сет хотел меня. Я так и не поняла, почему, но хотел, и мне в какой-то степени это льстило, потому что парень он был симпатичный, еще и умный, как я думала, нопри этом он разводил скунсов. Не знаю, почему, но разводил. И хотя мылся он так же часто, как остальные, и скунсы его любили и не окатывали, сами знаете чем, легкий аромат скунсов всегда оставался при нем. Даже если вы не могли поклясться, что он него пахнет скунсами, не было никакой возможности избавиться от подозрения, что пахнет. Правда, мной раз случалось, время от времени, когда я думала, что мне каким-то образом удастся не обращать внимание на скунсов и все с ними связанное. Но потом брат Сета, Бад, вернулся с войны, с остатками отряда добровольцев Восточного Огайо майора Пендрагона, и я забыла о Сете и всем остальном. Когда Бад уходил на войну некоторые женщины в церкви решили, что это патриотично, писать письма солдатам, чтобы они знали, что мы их поддерживаем, и я выбрала Бада. Тогда мне было одиннадцать, большинство других писательниц достаточно быстро сошли с дистанции, но не я. Четыре года я писала ему каждую неделю. Он не ответил ни разу, но я полагала, что он занят, спасая страну. Мне было пятнадцать, когда он вернулся, ему – двадцать восемь. И он всеми силами поддерживал и пестовал образ героя войны. Майор Пендрагон, вернувшись, заперся в большом старом доме[4], полном призраков, едва появлялся на людях, никому и ничего не рассказывал о войне, но Бад нежился в лучах славы, девушки ходили за ним табуном, чтобы послушать его истории о битве в Глуши и тому подобном.
БАД. Вот я и говорю майору Пендрагону, Джек, майору нравилось, что я называл его Джеком, когда мы сидели ночью у костра, Джек, говорю ему я, думаю, южане за тем хребтом. А мой друг Барни говорит, Бад, ну откуда, черт побери, тебе знать, что южане за тем хребтом? Я отвечаю, Барни, я их чую. И Барни спрашивает, Бад, ты можешь учуять южан? И я говорю, да, сэр. Годы охоты на белок, охоты на зайцев. охоты на опоссумов, позволили мне развить обоняние до такой степени, что я чую предателей-южан за милю. Барни мне не верит, качает головой, ты просто не знаешь, что говоришь, Бад. И в тот самый момент свистит пролетающая между деревьев пуля и попадает бедняге Барни точно между глаз. Я поднимаю винтовку и убиваю этого сукиного сына, который стрелял в Барни, убиваю тут же. Война – это ад, сладенькие мои. И не верьте никому, что будет говорить вам другое. После этого майор стал более серьезно относиться к моим советам.