Задавать вопросы было некому. Родители Маши погибли, когда ей исполнилось три месяца.
Фотография перевернула её сознание. С этого момента всё в её жизни изменилось. С упорным фанатизмом она приступила к сбору информации и превратила свою невинную страсть в план захвата чужой жилплощади.
План осуществился блестяще. Её признали соседи, консьерж и даже в полиции выдали новый паспорт. Для всех Маша стала Лерой.
Однако вжиться в роль светской львицы пока не удавалось: ей были чужды брендовые вещи, гламурные тусовки и мишленовские рестораны. Она не имела фельдмановских манер – смотрела на людей без холодности и высокомерия, привыкла относиться к ним с уважением и готовностью помочь. Так её учили в школе, так требовала опекунша. Впрочем, не было времени на светскую жизнь: всё время поглощало любование квартирой и наслаждение комфортом. О, какая это была квартира! Любая сорока удавилась бы от зависти, увидев такой блеск в обычных домашних вещах! Пять комнат, включая кухню-столовую. В гостиной красовался красный рояль «The Red Piano», подобный тому, какой был у Элтона Джона в Лас-Вегасе. Над ним висела акварель работы Владимира Лебедева. В венецианском зеркале был встроен телевизор-невидимка. Всё здесь было великолепно! Но больше всего восхищали гардеробные: там хранились наряды от Джорджио Армани, Пьера Кардена, Донателлы Версаче и других мировых дизайнеров!
Маша с удовольствием перемерила все вещи. Они ей идеально подошли. Всё было замечательно, кроме одного: в квартире не оказалось денег. Пришлось заложить золотое колье, которое она нашла в ящичке туалетного столика.
Перед выходом из дома Маша приоткрыла дверь и, убедившись, что встреча с соседями не грозит, тихо выскользнула наружу.
На пролёте между третьим и вторым этажом ей встретился мужчина с приятной скандинавской внешностью.
– О-о-о! Да ты не улетела в Европу! – воскликнул он.
Маша растерялась. Но затем, собравшись с мыслями, произнесла заранее приготовленную фразу:
– Нет, не улетела. У меня украли паспорт, телефон и ключи от квартиры.
Мужчина осмотрел её сверху донизу, и зародившиеся сомнения побудили его спросить:
– Ты это? Или не ты? Что-то не пойму.
Маша попыталась пройти мимо, но мужчина остановил её.
– Куда ты спешишь?
– Я иду в аптеку.
– Ты больна?
О да! Она больна! Схватилась за голову и изобразила мигрень.