– Никого не было. Все, гм, занимались другими делами.
– То есть доводили гостей? – правильно перевела я фразу и свела брови к переносице, ощущая, как мой внутренний голос требует справедливости. – Кто же тогда развлекался в моем сне ночью?!
– Это мог быть наведенный сон, хотя бы чтобы тебя испугать. Или к тебе пришел сильный маг, который зачем-то хотел с тобой пообщаться. Но никого из наших, в этом я готов поклясться.
Отлично. Просто превосходно. Ладно, с проблемами буду разбираться по мере их поступления. Сильно выражая недовольство, я мысленно записала этот момент, чтобы не забыть в будущем. Если маг еще раз придет, или кто-то попытается меня напугать, тогда и буду думать, что делать дальше.
Пока же я отпустила Астора и вызвала служанку. Пора было приводить себя в порядок, переодеваться и спускаться к столу. Я не могла позволить себе выглядеть уставшей или недовольной перед гостями, которые скоро придут на завтрак.
Ну а потом следовало проводить многочисленных гостей. И отдохнуть после их ухода.
Все произошло наилучшим образом: я вымылась, надела одно из своих нарядных платьев, позавтракала вместе с гостями и проследила за тем, чтобы все они ушли из моего замка.
Ну а потом я отправилась наверх – отдыхать и, как следует подумать о дальнейших действиях. Мысли о будущем, предстоящей ответственности, необходимости искать жениха для последующего возрождения рода витали в моей голове, требуя внимания.
Однако подумать мне не дали. Не успела я усесться в кресло у разожженного камина, озаряющего уютом и теплом все вокруг, как прибежала служанка.
– Госпожа, к вам гости, – выдала она, запыхавшись.
Я нахмурилась.
– Кто?
– Не говорят, госпожа. Миленькая леди и двое деток.
Женщина-аристократка с детьми? Это еще что такое? Кому понадобилось появляться в замке после Дня призраков?
– Иду, – кивнула я, чувствуя, как волнение поднимается изнутри.
Служанка сбежала, а я поднялась из кресла и вышла из спальни.
Внутри меня уже зародился вопрос: ну, и кого там принесло?
Когда я вошла в холл, у входной двери и правда стояли молодая женщина, лет двадцати пяти, не старше, и двое детей, лет по пять. Одеты они были скромно, практически бедно, и совершенно не по сезону. Женщина была одета в светлый легкий плащ из тонкой ткани, то и дело развевавшейся на холодном ветру, который явно не защищал от холодов, что наводило на мысли о том, что она, возможно, изначально была в другой обстановке, где тепло не было редкостью. Простая форма его кроя придавала ей скромный вид, а слегка выцветший цвет говорил о том, что плащ уже давно носится и нуждается в замене.