Несуществующие стихи - страница 11

Шрифт
Интервал


И закон назад, как было, поменяют.

Дискотека

Я решил пойти на дискотеку…
Чтоб к интимной жизни сделать шаг.
Друг сказал: «Сперва зайди в аптеку
И купи «резиновый пиджак»».
Я вообще хотел идти в футболке…
Но товарищ мой повысил тон,
Взял бумаги белой листик тонкий,
Написал размашисто: ГОНДОН.
А потом добавил, сверху глядя:
«Это ж не по улице пройтись!
Там, на дискотеке, будут бл*ди.
Без гондона там не обойтись».
Мне в аптеку заходить привычно —
Покупать для бабушки стрихнин.
Знаю там провизоршу отлично!
Захожу, машу ей: «Здравствуй, Нин!»
«За стрихнином, – спрашивает, – снова?»
Я лишь озираюсь по стена́м —
Пиджаков не вижу, право слово,
Нет ни брюк, ни юбок, ни панам.
«Мне другое, – говорю, – посмотрим?»
Нинка, как заправский фармацевт,
Достаёт очки на шесть диоптрий,
Говорит: «Давай сюда рецепт…»
Я – в карман, бумажки где-то нету.
«Так не помнишь? – спрашивает. «Нет».
(Понимаю: пиджаков, жилетов,
Прочей ерунды в аптеке нет.)
А народ за мной уже столпился,
И заминки людям не нужны.
Кто-то, может, не опохмелился.
Что ж они все ждать меня должны?
(Почему товарищ это средство
Называл каким-то пиджаком?
Я, определённо, слышал с детства
Термин этот. Был он мне знаком.
А вот тут – ну хоть убей! Загвоздка!)
Говорю: «Похоже на планктон».
«Может быть пиявки?» «Мож двухвостка?» —
Крикнул сзади выбритый гондон.
Я ему потом начищу рыло,
Чтоб не залупался на людей!
А сейчас мне вспомнить надо было
Действенное средство от бл*дей!
Из-за ерунды – опять промашка!
В евнухи идти теперь, пардон?
Руки в брюки сунул… «Ёп! Бумажка!
Вот же мой рецепт! Гондон! Гондон!»
Тут народ весь выдохнул счастли́во,
Как один сплочённый коллектив.
Лишь тот крендель, лысина с отливом,
Цыкнул что-то: мол, презерватив.
Здесь ему я в рожу и заехал,
Чтоб не выражался, обормот.
Сделал из него Эдиту Пьеху!
Вот сижу в Саранске третий год.
Скоро ледоход откроет реку,
Я вернусь на станцию свою.
И пойду схожу на дискотеку.
Без гондона. Просто постою.

Исповедь. 30-е годы

Что ж, послушай, если хочешь.
Становились дни короче.
Всё длиннее были ночи,
Да и днём светло не очень
Было…
О себе совсем забыла.
Так тоскливо и уныло
На душе, и почка ныла,
Сын болел, и дочка ныла,
Тосковала…
По отцу. Зима сковала
Реки льдом. Я успевала
Сбегать за ночь, низко пала,
До амбара-сеновала.
Прокормить…
Ладно я, но детям жить,
Им расти. Пыталась шить
Платье дочери, ох, нить