– В смысле ожидал? Почему он её не добил?
– Хороший вопрос. Также, он не попытался спрятать тело, или сокрыть её личность. Документы при ней, да и телефон остался на пресловутом пеньке. Наверное убийца отложил его подальше, дабы она не позвала помощь. К сожалению, под утро начался дождь, и вряд ли мы найдём на нём отпечатки. Её машина аккуратно припаркована со стороны Дарквуд Хилл. В общем, либо наш злоумышленник полнейший идиот, либо всё это было некоей случайностью.
Случайностью? Вряд ли. Сидеть и наблюдать за тем, как кто-то бьётся в агонии всего в нескольких шагах – это далеко не случайность.
Взгляд принялся блуждать по земле, оглядывая оставшиеся в ней следы. Всё и вправду указывало на цепь событий описанных Мэй. Однако…
– Ты кое-что упустила… – задумчиво пробормотала я, присаживаясь на корточки возле тела. – Она знала убийцу.
– С чего ты это взяла?
– Следы и вправду очень чёткие. И судя по ним, злоумышленник подошёл спереди вплотную. Не было борьбы. Девушка не пыталась отстраниться, или убежать. Она полностью доверяла нападающему.
Молчание повисло в воздухе, и было ясно, что мы сейчас думали об одном и том же – как можно причинить вред кому-то, кто нам доверяет?
Взгляд коснулся личика жертвы. Она выглядела молодо, почти ребёнком. Румянец сошёл с её щёк, а приоткрытые губы посинели. Рана затерялась в складках её ярко-красного пальто, а капюшон на голове был громадным контрастом с белой, как снег, кожей.
– Ты сказала, что документы были при ней. – подняла свой взгляд на знакомую. – Как её звали?
– Скарлетт. Скарлетт Реддингтон.
– Звучит знакомо.
– А как же иначе? Когда-то давно об их семействе было много пересудов. Мать бросила её в младенчестве. Сиротку вырастила бабушка.
Голос Мэй потерял былую стойкость, пока она произносила эти слова. А говоря следующие и вовсе дрогнул:
– Я знакома с ней. Не представляю, как доставлю подобную новость бедняжке?
– Так же, как делаешь это всегда: профессионально и коротко. – поднялась я наконец на ноги, и уверенно посмотрела на главного следователя, напоминая тем самым о том, что ей не следует показывать свою слабость при Мэйсоне.
На моё счастье, он не попытался вклиниться в разговор. Наверняка потому, что у него напрочь отсутствовали собственные соображения по поводу происходящего. Куда легче было попросту молчать и слушать умозаключения других, а позже выдать их за свои собственные.