Мужчины неспешно шли за молодой девушкой под удивленные взгляды еще не успевших дойти до церкви людей. Арника уверено вела их к дому, страшась своей догадки. Черная дыра, возникшая в ее погребе, могла быть намного глубже, чем девушке показалось ранее. А рассказы матери приобретали страшные очертания, вырисовывая в голове ужасную картину.
Переступив скромный порог небольшого жилища, так и не представившийся мужчина первым направился к люку. Он легким движением сдвинул сундук, открывая деревянную крышку. Запах сырости и земли тут же поднялся из-под нее, пробираясь внутрь дома.
– Значит, там? – вглядываясь в темноту, спросил незнакомец. Градибор, стоящий с ним рядом, поморщился, вытирая капельки пота со своего лба.
– Ни зги не видно! – воскликнул бондарь, делая шаг назад, – Надо сходить за факелом…
– И сжечь весь дом? – усмехнувшись, подал голос мужчина, – Давай же, не трусь.
Незнакомец быстро схватил Градибора за шиворот, проталкивая внутрь. Тот не успел даже опомниться, как оказался на полу погреба, в ужасе озираясь.
– Ну вот, а ты боялся, – произнес мужчина, спрыгивая за ним следом, – Можешь тоже спуститься. Здесь пусто.
Арника, не долго думая, слезла за ними, воспользовавшись старой лестницей. Запах сырости и все еще гниющих корнеплодов проник в ноздри, заставляя девушку почувствовать стыд. Она заметила, как незнакомец с грустью оглядел пустое помещение, кинув на Арнику быстрый взгляд. Другие погреба, должно быть, ломились от всяких яств и заготовок в связи с приближающейся зимой. У девушки же не было ничего, чем можно было похвастаться.
– А вот и дыра, – произнес мужчина, как ни в чем не бывало, проходя вперед. Старые доски валялись под его ногами, и он слегка наклонился, разглядывая их, – Точно не сами отвалились.
Дыра действительно оказалась глубокой и, к великому ужасу Арники, походила на тоннель. Свет одинокой свечи не смог достаточно осветить ее, и мужчина поморщился.
– Давай, Градибор. Проверь.
– Что? Вы хотите, что бы я полез туда? Да ни за что! – воскликнул мужчина, пятясь назад к выходу. Он с ужасом смотрел в черноту перед собой, нервно сглотнув подступивший к глотке ком.