– О чём же ведут беседу столь очаровательные ведьмы? – Аден опустился напротив нас с легкой улыбкой. – Я уже успел представить, что вы в слезах уединяетесь в своих комнатах, а вы, оказывается, превосходно осваиваете новый статус.
– Терпение и смирение – добродетели каждой леди, – с иронией заметила я. – Так и выживаем.
При виде брата, Лина ощутимо расслабилась и быстро обошла стол, чтобы усесться рядом с ним.
– Братец, если что, ты защитишь меня? – дрожью её губ выдали тревожные думы о женихе. – Этот мужчина совсем не по сердцу мне.
Весело он хмыкнул, потирая подбородок.С минуту молчал, а затем с нарочитой небрежностью ответил:
– Пусть кто-то попробует покуситься на твоё спокойствие. В этом ужасном месте лишь несколько достойных мужчин, остальные – лишь эхо прошлых эпох. И Дарксон, без сомнения, не из числа достойных.
– Осмелюсь предположить,что вы в списке достойных?
– Первый в этом списке! – госредиво заявил Аден. – Достойный,умный,слишком красивый,и просто самый совершенный.
Ведьма опустила взгляд, и на её губах появилась лёгкая улыбка, словно она едва сдерживала слова, рвавшиеся наружу. В этот миг мне открылась вся гамма их сходства. Младшая сестра казалась более утончённой версией Адена, и это было очевидно. Ямочки на впалых щеках, тонкие черты, где грациозно сочетались прямые носики, острые подбородки и длинные пальцы. Оба обладали внешней грацией, но характерами сильно различались, хотя дополняли друг друга.
Зависть от их близкого родства вспыхнула во мне ярким огнём, ведь мы с сестрой никогда не могли похвастаться похожими обликами лиц и даже телосложением. Волосы мои были как тёмнейшая зимняя ночь, в то время как её – подобны коре осенних деревьев. Изящная фигура, даже при достаточно среднем росте, выглядела так, словно любое прикосновение могло меня сломать, тогда как Элизабет была статной и крепкой красавицей, выше меня на голову, с такими хищными чертами и повадками, будто она большая кошка.
Элизабет всегда недовольствовалась тем, что именно мне досталась выдающаяся внешность рода матери. Рейвены были известны своими угольными локонами, светлой кожей и глазами, красными, как кровь. Люди шептали, что это связано с тем, что они столетиями жили у завесы, и она повлияла на них. Как своеобразная семейное проклятье тех, кто является наследственными стражами стены между мирами.